Ящик Пандоры

Ящик Пандоры — артефакт в древнегреческой мифологии, связанный с мифом о Пандоре, увековеченным в поэме «Труды и дни» древнегреческого поэта Гесиода^[1]. Ёмкость, упомянутая в первоначальной версии мифа, на самом деле была большим сосудом для хранения, но впоследствии она была неправильно переведена как «ящик».

В современную эпоху он стал играть роль идиомы, означающей «любой источник больших и неожиданных неприятностей»^[2], или, как вариант, «подарок, который кажется ценным, но который на самом деле является проклятием»^[3]. Более поздние описания роковой ёмкости были разнообразны, в то время как некоторые литературные и художественные переработки мифа фокусировались больше на содержании идиоматического ящика, чем на самой Пандоре.

Согласно Гесиоду, когда Прометей похитил огонь с Олимпа, Зевс, царь богов, отомстил, подарив созданную им Пандору брату Прометея, Эпиметею. Пандора открыла оставленный на его попечение сосуд с болезнями, смертью и многими другими неуказанными напастями, которые в результате этого были выпущены в мир^[1]. Хотя она поспешила закрыть сосуд, в нём осталась только одна сущность, обычно переводимая как «надежда», хотя она также могла иметь негативное значение как «обманчивое ожидание»^[4].

Этот миф породил идиому «открыть ящик Пандоры», означающую сделать или начать что-то, что вызовет множество непредвиденных проблем^[5].

«Ящик» первоначально в самом мифе представлял собой большой древнегреческий кувшин (пифос, πίθος)^[6][7]. Он использовался для хранения вина, масла, зерна или другой провизии, или в ритуальных целях как сосуд для погребения человеческого праха, из которого, как считалось, души вырывались и обязательно возвращались^[8]. Многие исследователи видят близкую аналогию между самой Пандорой, которая была создана из глины, и глиняным сосудом, который включал в себя пороки^[9].

Неправильный перевод слова пифос обычно приписывают гуманисту XVI века Эразму Роттердамскому, который в своём латинском изложении истории Пандоры изменил греческое пифос на пиксис, обозначающий «ящик»^[10]. Эта история появилась в его сборнике «Пословицы» (1508), иллюстрирующая латинское изречение «Malo accepto stultus sapit» (Глупый становится умнее после ущерба). В его версии ящик открыл Эпиметей, чьё имя переводится как «запоздалая мысль» — или, по Гесиоду, «тот, кого его ошибки сделали мудрым»^[11].

• 
  Никколо дель Аббате, 1555
• 
  Статуя Пандоры в Петергофе, 1801
• 
  Рисунок Джеймса Гилрея, 1809
• 
  Статуя Джона Гибсона, 1899
• 
  Картина Джона Уильяма Уотерхауса, 1896

В греческой мифологии существовали альтернативные описания ёмкостей, содержавших блага и несчастья, дарованные человечеству, самое раннее из которых имеется в «Илиаде» Гомера:

Две глубокие урны лежат перед прагом Зевеса,
Полны даров: счастливых одна и несчастных другая.
Смертный, которому их посылает, смесивши, Кронион,
В жизни своей переменно и горесть находит и радость;
Тот же, кому он несчастных пошлёт,- поношению предан;
Нужда, грызущая сердце, везде по земле его гонит;
Бродит несчастный, отринут бессмертными, смертными презрен^[12]

Древнегреческий поэт Феогнид в своей элегии предлагает противоположную версию истории Гесиода, в которой сосуд наполнен не пороками, а благами^[13]. Эта версия подтверждается в современную эпоху басней Эзопа, записанной Бабрием, в которой боги посылают людям сосуд с благами. Вместо конкретной женщины в ней «глупый человек» (κρατη ανθρωπος) открывает ёмкость из любопытства и позволяет им убежать. После того, как крышка была закрыта, осталась только надежда, «обещая, что она одарит каждого из нас хорошими сущностями, которые ускользнули». Эта басня имеет номер 312 в индексе Перри^[14].

В эпоху Возрождения история сосуда Пандоры была вновь интерпретирована двумя известными писателями: Андреа Альциато в его «Книге эмблем» (1534) и неолатинским поэтом Габриэле Фаэрно в его сборнике «Сто басен» (Fabulum Centum, 1563). Альциато лишь намекнул на эту историю, изобразив богиню надежды, сидящую на кувшине, в котором, как она заявляет, «Я одна осталась дома, когда зло витало вокруг, как рассказала вам почтенная муза старого поэта [Гесиода]»^[15]. В короткой поэме Фаэрно также говорится о происхождении надежды, но в данном случае речь идёт об уцелевших «Вселенских благах» (bona universa): «из всех благ, которых недостаёт смертным, одна надежда в душе осталась»^[16].

Идея о заключённых в сосуд благах отображена и в ренессансной гравюре Джулио Бонасоне, где виновником произошедшего является супруг Пандоры Эпиметей. Он держится за крышку большого сосуда, из которого в воздух взлетают женские изображения римских добродетелей. Они идентифицируются их названиями на латыни: безопасность (salus), согласие (concordia), справедливость (aequitas), милосердие (clementia), свобода (libertas), счастье (felicitas), мир (pax), стойкость (virtus) и радость (laetitia). Надежда (spes) задерживается на крае сосуда и держит высоко цветок, который служит её атрибутом^[17].

• Гесиод; Труды и дни, in The Homeric Hymns and Homerica with an English Translation by Hugh G. Evelyn-White, Cambridge, MA.,Harvard University Press; London, William Heinemann Ltd. 1914. Online version at the Perseus Digital Library

• .Athanassakis, Apostolos, Hesiod: Theogony, Works and Days and The Shield of Heracles. Translation, introduction and commentary, Johns Hopkins University Press, Baltimore and London, 1983. Cf. P.90
• Beall, E. «The Contents of Hesiod’s Pandora Jar: Erga 94-98,» Hermes 117 (1989) 227-30.
• Gantz, Timothy, Early Greek Myth: A Guide to Literary and Artistic Sources, Johns Hopkins University Press, 1996, Two volumes: ISBN 978-0-8018-5360-9 (Vol. 1), ISBN 978-0-8018-5362-3 (Vol. 2).
• Griffith, Mark. Aeschylus Prometheus Bound Text and Commentary (Cambridge 1983).
• Lamberton, Robert, Hesiod, New Haven: Yale University Press, 1988. ISBN 0-300-04068-7. Cf. Chapter II, «The Theogony», and Chapter III, «The Works and Days», especially pp. 96–103 for a side-by-side comparison and analysis of the Pandora story.
• Leinieks, V. «Elpis in Hesiod, Works and Days 96,» Philologus 128 (1984) 1-8.
• Meagher, Robert E.; The Meaning of Helen: in Search of an Ancient Icon, Bolchazy-Carducci Publishers, 1995. ISBN 978-0-86516-510-6.
• Neils, Jenifer, «The Girl in the Pithos: Hesiod’s Elpis», in Periklean Athens and its Legacy. Problems and Perspective, eds. J. M. Barringer and J. M. Hurwit (Austin: University of Texas Press), 2005, pp. 37–45.
• Panofsky, Dora and Erwin. Pandora’s Box. The Changing Aspects of a Mythical Symbol (New York: Pantheon, Bollingen series) 1956.
• Revard, Stella P., «Milton and Myth» in Reassembling Truth: Twenty-first-century Milton, edited by Charles W. Durham, Kristin A. Pruitt, Susquehanna University Press, 2003. ISBN 9781575910628.
• Rose, Herbert Jennings, A Handbook of Greek Literature; From Homer to the Age of Lucian, London, Methuen & Co., Ltd., 1934. Cf. especially Chapter III, Hesiod and the Hesiodic Schools, p. 61
• Schlegel, Catherine and Henry Weinfield, «Introduction to Hesiod» in Hesiod / Theogony and Works and Days, University of Michigan Press, 2006. ISBN 978-0-472-06932-3.
• Verdenius, Willem Jacob, A Commentary on Hesiod Works and Days vv 1-382 (Leiden: E.J. Brill, 1985). ISBN 90-04-07465-1. This work has a very in-depth discussion and synthesis of the various theories and speculations about the Pandora story and the jar. Cf. p. 62 & 63 and onwards.
• West, M. L.. Hesiod, Works and Days, ed. with prolegomena and commentary (Oxford 1978)