Пешитта

Пеши́тта (вост. сир. ܦܫܝܛܬܐ, ܦܫܝܼܛܬܵܐ и зап. ܦܫܺܝܛܬܳܐ pšîṭtâ, сокращение^[1] от ܡܦܩܬܐ ܦܫܝܛܬܐ mappaqtâ pšîṭtâ — дословно «простой^[2] вариант» или «переводная пешитта»^[3]) — перевод христианской Библии на сирийский язык. Пешитта появилась до разделения сирийского христианства в V веке и принята как яковитами, так и несторианами^[4].

Книги Ветхого Завета в Пешитте расположены в следующем порядке: Пятикнижие, Книга Иова, Книга Иисуса Навина и так далее, включая неканонические книги, второканонические книги и апокрифы. Сирийский Новый Завет, в основном, отражает византийский тип, но не совпадает с греческим текстом по составу. Количество новозаветных книг было 22 (без Откровения и апостольских посланий: 2-го Петра, 2-го Иоанна, 3-го Иоанна, Иуды)^[4].

В неполных каталогах западных собраний учтено более 300 рукописей Пешитты, начиная с V века^[4]. Первые печатные издания Пешитты (сначала — сирийского Нового Завета) появились в Европе XVI века, что было связано с Контрреформацией и полемикой между католиками и протестантами о повреждённости текста Библии, в которой были задействованы и свидетельства древних переводов. В Парижской Полиглотте (1628—1645) — первом издании и Ветхого и Нового Заветов Пешитты был помещён сирийский перевод библейских книг, изначально отсутствовавших в Пешитте^[5]. Современные издания Пешитты, осуществляемые библейскими обществами и учёными-библеистами, следуют древним рукописям. С 1956 года в Лейдене ведётся полное дипломатическое (то есть основанное на одном первоисточнике) издание Пешитты по рукописям VII—XII веков, из запланированных 17 томов к 2005 году увидели свет 13.

Впервые термин «Пешитта» был использован в двух трудах яковитского писателя Моисея бар Кефы^[англ.] (около 813—903/913)^[6]: «Гексаэмероне» и вступлению к Псалтири. Формально этот термин является пассивным причастием от корня сир. ܦܫܛ, pšaṭ, имея основное значение «распростёртый», второе значение — «простой» или «ясный»^[7]. Такое значение он имеет и в библейском арамейском языке^[англ.]. В восточносирийских диалектах он произносится как пшита, в западных — пшито^[8]. По мнению Э. Това, такое название было дано, чтобы отличить данный перевод от Сиро-Гексаплы^[англ.] Павла Телльского^[нем.][6], созданной на основе греческого языка; язык перевода Павла рассматривается как «искусственный». Имелся также перевод Нового Завета Фомы Гераклейского^[англ.], который следовало отличать^[9]. Всё перечисленное позволило также некоторым библеистам (Ф. Бёркитт) трактовать слово Пешитта как «общепринятая», то есть это название параллельно латинской Вульгате^[4]. Изначально термин использовался только для стандартного сирийского текста Нового Завета и на всю Библию был распространён позднее^[10].

Сирийский язык Пешитты был диалектом Эдессы и провинции Осроена; на этом языке христианство распространялось на территории Месопотамии и, отчасти, Ирана. Существует и альтернативная версия, что перевод был сделан в Адиабене, чей правитель принял иудаизм примерно в эпоху правления римского императора Клавдия. Принципиальной особенностью Ветхого Завета Пешитты было то, что он переводился с еврейского, а не греческого текста, и был генетически связан как с иудаизмом Второго храма, так и с ранним христианством. Время начала этого перевода дискутируется в среде исследователей. Основной проблемой является то, что по истории ветхозаветного сирийского перевода практически не осталось свидетельств в еврейской традиции, а сирийская однозначно связывает его с нуждами христианской общины. Эта версия является преобладающей и в науке; вопрос о молчании еврейских источников при использовании еврейского протографа остаётся дискуссионным^[11]. Если перевод был сделан для нужд первых христиан в Эдессе или Адиабене, он может быть датирован серединой I века или позже, но широко цитироваться текст Пешитты стал только в трудах сирийских Отцов IV века — Афраата и Ефрема Сирина, что делает 200 год примерной датой окончательного его завершения. Сирийский перевод не принадлежал одной общине и одному лицу: в разных книгах отчётливо прослеживаются различные текстологические и переводческие традиции^[12]. Ветхозаветный сирийский перевод имеет большое значение как первый полный перевод Библии на другой, помимо еврейского, семитский язык, который является важным свидетельством древнего библейского текста в те времена, когда формировалась христианская церковь^[8][2].

Принципиально важным моментом для понимания сирийского ветхозаветного текста, является связь Пешитты с таргумами. В случае с Притчами Соломоновыми в древности произошла примечательная инверсия: в существующей рукописной традиции текст таргума был заимствован из Пешитты, а не наоборот^[12]. Ядро сирийских ветхозаветных переводов, по-видимому, относится к периоду стабилизации протомасоретского текста, поэтому для ветхозаветной текстологии Пешитта представляет меньший интерес, чем Септуагинта. В истории сирийского текста заметен процесс, аналогичный складыванию еврейского Танаха: непрерывная эволюция от большей текстуальной свободы (в том числе для нужд экзегезы) к максимальному следованию слову и букве переводимого оригинала. Кульминации этот процесс достиг в VII веке^[12].

В старейших яковитских рукописях Ветхого Завета Книга Иова следует сразу после Пятикнижия. Наибольшие расхождения между Пешиттой и масоретским текстом наблюдается в первой книге Хроник (особенно 2:47-49; 4:16-18, 34-37; 7:34-38; 8:17-22). После 12:1 и 28:18 имеются существенные дополнения по сравнению с еврейским текстом^[13].

Параллели и различия Септуагинты, масоретского Танаха и Ветхого Завета Пешитты достаточно хорошо изучены в библеистике и подтверждают длительный процесс становления сирийского перевода. Влияние Септуагинты заметно в Книге Иезекииля, Двенадцати пророках, Притчах, Екклесиасте. Минимально или почти отсутствует традиция Септуагинты в Книге Самуила, Книге Царей, Иове. Книга Даниила, как и в стандартном тексте Септуагинты, была переведена с греческой версии Феодотиона^[14]. Тем не менее, не приходится говорить о систематическом влиянии традиции Септуагинты на сирийский текст^[15]. Причины такого влияния дискутируются, но в основном, вероятно, были аналогичны возникшему при работе Иеронима над Вульгатой. Латинский перевод, хотя и делался с еврейского протомасоретского, но переводчик постоянно сверялся с греческой версией как со своего рода справочником; использовал он и другие версии греческого текста из Гексаплы^[16].

С начала 1930-х годов стала популярной гипотеза, высказанная почти одновременно в работах А. Баумштарка и П. Кале, что — по крайней мере в Пятикнижии — Пешитта является не переводом с еврейского оригинала, а с одного из таргумов, и при этом лишена экзегетических дополнений и модификаций. Данная версия была основана на сохранившихся версиях таргумов. Одним из существенных аргументов в пользу данной версии являются святоотеческие сирийские свидетельства, в которых особенно много параллелей с Палестинским Таргумом^[17]. П. Кале настаивал на том, что фрагменты Палестинского Таргума из Каирской генизы в достаточной степени позволяют судить о параллелях с сирийским текстом. Он же вывел следующую гипотезу развития сирийского текста: если верна версия составления Пешитты в Адиабене в середине I века, то после обращения в иудаизм потребовался текст Писания на восточно-арамейском диалекте. Новообращённые переводчики работали при этом не с еврейским оригиналом, а с наиболее распространённым в Палестине арамейским таргумом, написанным на западном диалекте. Однако данная версия опровергается тем, что Пешитта демонстрирует известную близость к Таргуму Онкелоса, который по Кале был вавилонского происхождения. А. Баумштарк попытался снять это противоречие тем, что палестинская версия таргума изначально имела восточно-арамейское происхождение^[18].

В 1966 году К. Бейер выдвинул гипотезу, что Пешитта представляет собой полный перевод текста Танаха, выполненный непосредственно с иврита в IV веке до н. э. на тот вариант арамейского языка, который был стандартным в Ахеменидской державе. Оригинал его погиб, о природе перевода позволяют судить только обрывки книги Иова, найденной в Кумране. Это и был общий источник как для Пешитты, так и для древа таргумов. Собственно, Ветхий Завет Пешитты является следствием приведения древнеарамейского перевода к нормам литературного сирийского языка с пересмотром ряда чтений по Септуагинте, выполненном в IV веке^[18].

В 1980-е годы М. Гошен-Готштейн^[англ.] убедительно доказал, что некоторые чтения Пешитты показывают знакомство её переводчиков, переписчиков и редакторов с раввинской экзегетикой, причём параллели им отсутствуют во всех известных таргумах^[19]. М. П. Вейцман попытался проверить эту гипотезу на материале Книги Хроник, и в монографии 1999 года пришёл к выводу, что переводчик Пешитты работал с плохой копией еврейского текста, лишённой огласовок, что привело к самостоятельной экзегетической работе. В то же время именно в Хрониках (и в Пятикнижии) сильнее всего ощущается традиция раввинского комментирования и экзегезы^[20].

Новозаветный сирийский текст имел собственную большую историю. По-видимому, первичной формой Евангелия была гармония, составленная Татианом, так называемый «Диатессарон» (до сих пор не решён вопрос языка, на котором он был составлен — сирийский или греческий). Далее последовал так называемый старосирийский текст, одна из рукописей с которым сохранилась в Монастыре св. Екатерины на Синае. По-видимому, именно в этом варианте сложился сирийский новозаветный канон, исключавший Откровение и четыре соборных послания^[12]. Также имелись лакуны и в Евангелиях: в сирийскую версию не входили Лк. 22:17, 18 и эпизод с Христом и грешницей (Ин. 7:53 — 8:11)^[4].

От начала развития научной библеистики считалось, что Пешитта — едва ли не самая ранняя версия Нового Завета. Такую точку зрения отстаивал Ришар Симон в книге «Критическая история переводов Нового Завета» (фр. Histoire critique des versions du Nouveau Testament), опубликованной на французском языке в Роттердаме в 1690 году. В сирийском христианском предании утверждалось, что перевод был сделан одним или несколькими апостолами или даже евангелистами — Марком или Фаддеем. В библеистике считалось, что Пешитта могла существовать уже во II веке, или — совершенно точно — имелась в III веке. Б. Уолтон в монументальном издании Лондонской Полиглотты относил евангельский перевод даже к I веку^[21]. В 1901 году Ф. К. Бёркитт опубликовал небольшую монографию, в которой проанализировал евангельские чтения из комментариев Ефрема Сирина, и обнаружил, что умерший в 373 году епископ не был знаком с текстом Пешитты. Именно Бёркитт однозначно связал создание Пешитты с именем Раббулы или, по крайней мере, временем его епископства (411—435 годы)^[22]. В житии Раббулы сказано:

…По причине существовавшего многообразия, мудростью Божией, обитавшей в нём, перевёл Новый Завет с греческого языка на сирийский точно так, как он был написан^[22].

Данное суждение привлекало внимание библеистов и до Бёркитта, например, Эберхарда Нестле. Версия Бёркитта получила широкое распространение, но уже в 1910-е годы стали раздаваться возражения. Так, А. Вебус в исследовании 1947 года отмечал, что по цитатам из Нового Завета в трудах самого Раббулы невозможно определить, какой версией текста пользовался он сам. В переводе Кирилла Александрийского, выполненного самим Раббулой около 430 года, цитаты из Писания даны по имевшемуся в его распоряжении сирийскому переводу. Всего было опознано 35 цитат из Евангелий и 40 из Посланий, но только несколько самых коротких соотносятся с Пешиттой^[23]. В дальнейших исследованиях 1950-х годов А. Вебус показал, что Пешитта могла быть создана и ранее времени жизни Раббулы, но не являлась официальным текстом и вызывала в Эдессе значительное противодействие до конца V или начала VI века^[24]. Однако независимый нидерландский исследователь Т. Баарда^[англ.] вполне убедительно показал, что нельзя отказываться от слов биографа Раббулы. Он же показал, что цитаты из жития Раббулы свидетельствуют, что он не стал радикально пересматривать имеющийся сирийский перевод, а уделил особое внимание лишь тем фрагментам, которые использовались в христологических спорах среди эдесского клира. Больше всего исправлений оказалось в Евангелии от Иоанна; текст Матфея и Луки содержит больше архаических элементов^[25]. Тем не менее, очевидно, что авторитет Пешитты должен быть велик ещё до раскола сирийской церкви в 431 году, если его признают как несториане, так и яковиты^[26].

Считается, что в Новом Завете Пешитты представлена та форма текста, которая встречается в сочинениях Иоанна Златоуста и стала основой для византийского типа. Однако это лишь общее утверждение. Дж. Гуильям^[англ.] детально проанализировал текст Мф. 1-14 и выявил, что Пешитта совпадает с общепринятым текстом в 108 случаях, с Ватиканским кодексом — в 65 случаях, но в 137 местах расходится с обеими версиями, согласуясь либо со старосирийской, либо со старолатинской. В диссертации Хоуп Даунс 1943 года было выявлено и рассмотрено 70 уникальных соответствий Пешитты и Синайского кодекса в тексте Евангелии от Марка. При анализе 135 чтений в 48,9 % случаев они согласовывались с общепринятым греческим текстом. Однако многочисленными оказывались и соответствия старолатинскому «западному типу» (29,1 %). Много западных чтений обнаружилось и в Деяниях Апостолов^[27]. В целом, по словам Б. Мецгера, многие новозаветные книги в Пешитте крайне плохо изучены, насущным остаётся составление конкорданса на сирийский Новый Завет. Такие попытки впервые были сделаны в 1920-х годах, но и к началу XXI века не привели к законченному результату^[28].

Общее количество рукописей Пешитты не подвергалось оценке. К. Р. Грегори^[англ.] в начале XX века насчитывал более 300 новозаветных рукописей Пешитты, но учитывал только содержащиеся в библиотеках и музейных собраниях Запада. Со времён Грегори на Западе было совершено ещё несколько текстологических находок, главным образом, в малоизвестных книжных собраниях^[4]. В 1961 году лейденский Институт Пешитты выпустил предварительный список ветхозаветных рукописей Пешитты, в том числе находящихся в библиотеках ближневосточных стран, Ирана и Индии^[29]. В каталогах и специальных исследованиях чаще всего упоминаются (вследствие их древности) следующие рукописи:

• British Library, Add. 14 425 (по лейденской нумерации, в которой первая цифра означает век, — 5b1) — так называемый «Лондонский манускрипт», переписанный в 459—460 (или 463—464) годах. Древнейшая рукопись Пешитты^[13][30]. Изначально, по-видимому, включала только Пятикнижие, сохранились фрагменты Бытия, Исхода, Чисел и Второзакония. Текст более напоминает масоретский, чем в последующей рукописной традиции^[31].
• Фрагмент Парижской сирийской рукописи (Paris. syr. MS. 296) — содержит только Лк. 6:49-21:37. Переписан, по-видимому, тем же писцом, что и предыдущая рукопись^[32].
• Codex Ambrosianus B 21^[англ.] (7a1) из собрания Амброзианской библиотеки. Датируется VI—VII веками, обнаружена в 1866 году Антонио Чериани^[англ.]; издана в 1876—1883 годах. В начале XI века находилась в библиотеке Монастыря Сирийцев^[англ.] в Нитрийской пустыни, с XVII века оказалась в Милане. После принятия программы издания нового научного текста Пешитты в 1959 году стала его основой. Объёмный кодекс, включающий все книги еврейского Танаха (так называемый «Пандект»), сверх того Премудрость Соломона, Послание Иеремии, Книгу Варуха, Бел и Дракон, Сусанну, Юдифь, Книгу Иисуса Сирахова, четыре Маккавейские книги, Книгу Од Соломона^[англ.], вторую книгу Варуха (единственное сирийское свидетельство о ней), вторую книгу Ездры и перевод второй книги «Иудейской войны»^[33]. Текст переписан в три колонки^[34].
• Ватиканский сирийский кодекс 12 (Codex Vaticanus Syriac 12), — самая ранняя датированная рукопись Четвероевангелия полной сохранности. Переписана в Эдессе в 548 году^[32].
• «Евангелие Рабулы» — самая ранняя сирийская иллюминированная рукопись, имеющая точную датировку. Переписана в 586 году писцом по имени Рабула в монастыре в Бег-Загба. Хранится в библиотеке Лауренциана (Plut. 1, Cod. 56)^[35].
• Кодекс Филлипса^[англ.] (MS. Codex Phillips 1388) — фрагментированная рукопись лекционария, предположительно, рубежа V—VI веков (по датировке К. Э. Захау). Текст имеет определённое число старосирийских чтений. По мнению Б. Мецгера, этот текст, вероятно, демонстрирует промежуточный этап между старосирийским и полностью сформировавшейся Пешиттой^[36].

Брюс Мецгер писал, что по палеографическим данным к VI веку относятся не менее 50 рукописей Пешитты^[35].

Впервые в западной издательской практике сирийская письменность эстрангело была воспроизведена (с помощью деревянных клише) Б. фон Брейденбахом^[нем.] в Майнце в 1486 году, в описании паломничества в Святую Землю. Однако впервые серьёзно заинтересовался сирийским языком немецкий гуманист, канцлер Нижней Австрии Иоганн Видманштадт^[нем.] (1506—1559), который изучал язык у маронитского епископа Симеона и яковита Моисея Мардинского^[нем.] — легата антиохийского (сиро-яковитского) патриарха Игнатия XVI Абдаллаха I при дворе Папы Юлия II. Моисей привёз с собой рукопись Четвероевангелия, по которому Видманштадт начал подготовку печатного издания. Ему также была доступна рукопись из библиотеки Сиены, с которой он сделал для себя список. Сведений о методах работы с рукописями не сохранилось. Издание «Liber Sacrosancti Evangelii de Jesu Christo et Deo nostro…» было выпущено в Вене и датировано на титульном листе 1555 годом, а в колофоне — февралём 1556-го. Некоторые сохранившиеся экземпляры содержат дополнение в 50 страниц, с учебником сирийского письма и молитвенником, набранным в 4 колонки на развороте. Сирийский шрифт был выгравирован швабским мастером Каспаром Крафтом на основе почерка Моисея Мардинского. Тираж первого издания составил 1000 экземпляров, он был выпущен на средства короля Венгрии и Богемии Фердинанда — будущего императора. Издание было повторено в 1562 году^[37].

Примерно в тот же период началась полемика между католиками и протестантами по вопросу о повреждённости текста еврейской и греческой Библии по сравнению с латинским. Решения Тридентского собора означали, что в Католической церкви признавалась первичность именно латинского перевода Иеронима; для доказательства этого были важны свидетельства древних восточных переводов. Уже в середине 1550-х годов известный антверпенский востоковед Андреас Мазиус^[англ.] (Андре Маэз) начал проект по изданию полного сирийского Нового Завета, который стал реализовываться к 1565 году^[38]. Проект взялся осуществлять известный издатель Христофор Плантен, в редакционной коллегии состоял и Гийом Постэль, который ещё в 1538 году успешно решил проблему печатания сирийским шрифтом в своих словарях и грамматиках восточных языков^[39]. В результате в 1568—1573 годах была реализована грандиозная многоязычная Библия в 8 томах. Сирийский текст Пешитты был опубликован в пятом томе, составляя левую крайнюю колонку текста; вокализация применялась лишь частично и непоследовательно. В «подвале» страницы был помещён тот же сирийский текст, набранный еврейскими буквами. Главы Пешитты обозначались сирийской записью, но стихи нумеровались арабскими цифрами. Лакуны в сирийском тексте обозначались на латинском языке по схеме: «отсутствует 25 стихов» (в главе 25 «Деяний апостолов»)^[40]. Если соответствующая книга вообще отсутствовала в сирийском тексте, на страницах шли только колонки с латинским переводом и греческим оригиналом^[41]. В седьмом томе Полиглотты была напечатана сирийская грамматика Мазиуса^[42], которую Р. Уилкинсон называл одним из величайших достижений филологии XVI века^[43].

Параллельно в 1569 году в Женеве вышел сирийский Новый Завет Иммануила Тремеллия^[англ.], профессора еврейского языка Гейдельбергского университета. Сирийский текст был напечатан еврейскими буквами, но был существенным шагом вперёд, поскольку был целиком снабжён огласовками по рукописи из библиотеки курфюрста в Гейдельберге. Сирийский текст сопровождался буквальным латинским переводом. Тремеллий перевёл на сирийский язык Comma Johanneum, которая была помещена на полях Первого послания Иоанна^[44].

Ввиду того, что в сирийском тексте отсутствовали четыре соборных послания и Апокалипсис, встала проблема отыскания их рукописей и издания. Одним из первых эту задачу решил Ж. Скалигер, который опубликовал в Лейдене в 1627 году текст Апокалипсиса по рукописи, не связанной с традицией Пешитты. Издание сопровождалось грамматикой Луи де Дьё^{[англ.][45]}.

В составе Парижской Полиглотты (1628—1645) впервые увидел свет и Ветхий Завет Пешитты, подготовленный к печати Габриэлем Сионитой^[фр.]. Он отвечал за издание сирийского и арабского текста, впервые в издательской практике полностью снабдив их огласовками. Г. Сионита лично перевёл на сирийский язык недостающие книги Нового Завета^[46]. Ещё перед началом работы над Полиглоттой, Г. Сионита опубликовал за собственный счёт Псалтирь в 1625 году. В том же году вышла сирийская Псалтирь и в Лейдене, под редакцией Томаса ван Эрпе (Эрпениуса)^[47]. В Лондонской Полиглотте Б. Уолтона, был воспроизведён сирийский текст и дословный перевод Сиониты, кроме того, после Ин. 7:52 был добавлен отсутствующий в сирийском оригинале эпизод с Христом и грешницей (Ин. 7:53 — 8:11). В последующем издании Эгидиуса Гутбира^[нем.] (Гамбург, 1663 и 1664) непосредственно в сирийский текст была добавлена Comma Johanneum^[48]. Габриэль Сионита работал по рукописи «Syriaques 6» (17a5), содержащей много ошибок. В шестом томе Лондонской Полиглотты Б. Уолтон попытался сличить текст Сиониты с двумя имевшимися в Англии рукописями, но они относились к началу XVII века и серьёзными текстологическими источниками не являлись^[49]. Последним изданием Пешитты, редакторы которых, фактически, работали теми же методами, что и переписчики текста, Б. Мецгер называл издание Йохана Лёсденa^{[нидерл.]} и Карла Шаафа (Лейден, 1708 и 1717). Редакторы объявили, что учли и сопоставили разночтения всех предыдущих изданий. На основе позднейших рукописей здесь была сделана после Мф. 10:8 вставка: «мёртвых воскрешайте», отсутствующая в старосирийских чтениях и ранней традиции Пешитты^[50].

Основа для научных изданий Пешитты на основе сличения большого числа рукописей была заложена Ф. Пьюзи^[англ.] (1830—1880), сыном основателя оксфордского трактарианского (католического) движения. После кончины Пьюзи, его труд был завершён Дж. Гуильямом^[англ.]. Издание 1901 года было основано на 42 рукописях и снабжено параллельным латинским переводом. Текст был разделён на параграфы в соответствии с рукописной традицией и несторианской Масорой^[50]. Это издание было положено в основу труда Британского библейского общества^[англ.], который воспроизводил те же особенности и параллельный латинский перевод. В этих изданиях в Новый Завет не включались отсутствующие изначально соборные послания и Апокалипсис. Ф. Бёркит^[англ.] в 1904 году^[51] осуществил публикацию неогласованного текста Евангелий по Куретонской рукописи^[англ.], сличённой с Синайской^[англ.]. В основе — это старосирийский текст, более вольно передающий греческий оригинал, чем большинство рукописей Пешитты^[52].

Британское библейское общество опубликовало и ветхозаветные тексты — Пятикнижие (напечатанное эстрангело) и Псалтирь (серто). Британские и американские миссионерские издания XIX—XX веков, иногда выходившие на Востоке (в Урмии и Мосуле), в значительной степени использовали текст Парижской и Лондонской Полиглотт. Это же относится к изданию C. Ли^[англ.] (Лондон, 1831). Доминиканское мосульское издание 1887—1892 годов использовало восточно-сирийскую традицию вокализации; в 1951 году оно было повторено католической миссией в Бейруте^[52].

Институт Пешитты в Лейдене с 1959 года ведёт большое издание Ветхого Завета по Амброзианскому кодексу. Международное общество исследований Пешитты спонсировало проект фотокопирования всех доступных рукописей Пешитты, в том числе из собраний Сирии, Ливана, Израиля и других стран. В 1972 году вышел первый том, который показал, что издание, как оно было задумано, в принципе неосуществимо из-за колоссального размера исследовательского аппарата. Главные редакторы — Питер де Бур^[нем.] и Виллем Баарс — приняли решение сосредоточиться только на рукописях, созданных до XII века, поэтому данное издание считается «дипломатическим» (не доказано, что все позднейшие рукописи восходят к более ранним и содержат все известные чтения)^[53][13]. Тем не менее, по мнению Б. тен Хаара, данное издание намного выше по качеству, чем любая публикация XIX века, а также позволяет исследователю самому выбирать чтения разных арамейских традиций и делать выводы об их первичности или вторичности. Общий объём издания был запланирован в 17 томов за счёт дополнительных томов с разночтениями по трудам сирийских Отцов церкви и рукописей до XV века. Из печати к 2005 году вышло 13 томов^[54][55].

С начала 2000-х годов осуществляются проекты оцифровки сирийских манускриптов и электронного издания Лейденской Пешитты^[56].

• Сирийские версии Библии

Эта статья входит в число хороших статей русскоязычного раздела Википедии.