Феодора

Феодора
Θεοδώρα
Изображение Феодоры с портретной мозаики в базилике Сан-Витале, Равенна
Византийская императрица
1 апреля 527 — 28 июня 548
Совместно с	Юстиниан I
Рождение	около 500 или 497[1] Фамагуста, Кипр
Смерть	28 июня 548 Константинополь, Византийская империя
Место погребения	Церковь Апостолов
Род	Династия Юстиниана
Отец	Акакий
Супруг	Юстиниан I[2][3][…]
Дети	Иоаннис[вд]
Отношение к религии	Монофизитство
Медиафайлы на Викискладе

Феодо́ра (др.-греч. Θεοδώρα — «Божий дар»; ок. 500 (0500), Фамагуста, Кипр — 28 июня 548, Константинополь, Византийская империя) — византийская императрица, супруга и соправительница императора Юстиниана I. Оказала большое влияние на религиозную и политическую жизнь Византийской империи середины VI века.

Почитается христианской церковью как святая. Память императрице Феодоре совершается в православной церкви вместе с её мужем 14 (27) ноября.

Феодора родилась около 500 года^[4] (по одной из версий — на Кипре^[5]) в семье служителя константинопольского цирка зверей по имени Акакий^[6], который после смерти оставил в нищете вдову и трёх малолетних дочерей, из которых Феодора была средняя. Впоследствии из почтения к императорскому дому появились биографии, в которых её отец именовался сенатором^[6]. Мать Феодоры вторично вышла замуж за смотрителя за зверями, и девочки стали зарабатывать на жизнь работой в цирке^[7].

Одним из основных^[8] источников о молодости Феодоры является памфлет её современника Прокопия Кесарийского «Тайная история», написанный в 550 году (спустя два года после смерти Феодоры) против её мужа, императора Юстиниана. В памфлете супругам приписываются всевозможные пороки и злоупотребления.

Как утверждал Прокопий, с юных лет Феодора стала гетерой и вместе с сёстрами участвовала в представлениях мимов — «Комито уже блистала среди своих сверстниц-гетер; следующая же за ней Феодора, одетая в хитончик с рукавами, как подобает служаночке-рабыне, сопровождала её»^[7]. Про этот этап биографии Феодоры Прокопий отзывался нелестно: «Но как только она подросла и созрела, она пристроилась при сцене и тотчас стала гетерой из тех, что в древности называли „пехотой“. Ибо она не была ни флейтисткой, ни арфисткой, она даже не научилась пляске, но лишь продавала свою юную красоту, служа своему ремеслу всеми частями своего тела»^[7].

Прокопий с осуждением снабдил описание занятий Феодоры в театре мимов многими подробностями, однако признал, что «была она необыкновенно изящна и остроумна. Из-за этого все приходили от неё в восторг». По его словам, Феодора прерывала частые беременности, вызывая выкидыши^[7].

Начальный этап жизни будущей императрицы и святой не подтверждается и не опровергается житийной литературой; так, у Димитрия Ростовского кратко указано: «была сначала грешницей, но потом раскаялась»^[9].

Современник Феодоры Иоанн Эфесский хотя и благосклонно относился к ней, тем не менее в своём сочинении «Жития восточных святых» назвал её «Феодорой из борделя». Именно так прозвали в Константинополе любовницу влиятельного военачальника Юстиниана, ещё не ставшего императором, к которой за покровительством обратились сирийские монофизиты, преследуемые императором Юстином^[10][11].

Феодора оставила Константинополь, чтобы последовать в Северную Африку за любовником Гекеболом, получившим должность архонта Пентаполиса. Но тот вскоре прогнал её, и Феодора была вынуждена опять зарабатывать себе на жизнь проституцией в египетской Александрии^[7]. Находясь в крупном культурном и научном центре своего времени, Феодора попала под влияние этой просвещённой среды, познакомилась с монофизитством, которому потом тайно покровительствовала^[12][13]. Там же Феодора познакомилась с патриархами Тимофеем IV Александрийским и Севиром Антиохийским, которые в своих проповедях часто обращались именно к женщинам и, возможно, способствовали изменениям, произошедшим в её образе жизни^[6].

После возвращения в Константинополь Феодора стала зарабатывать на жизнь рукоделием (прядением пряжи), оставив прежние способы добывания денег. Красотой, умом, необычайным обаянием и твёрдой волей она покорила сердце будущего императора Юстиниана, подходившего к 40-летнему возрасту. Существует ряд версий их знакомства: по одной из них он увидел её в окне, по другой — их познакомила актриса Македония, в доме которой Феодора жила после возвращения из Александрии^[13].

К 523 году он возвысил её до статуса патрикиев. Для возможности их законного брака в 524 году был даже изменён закон Константина Великого, запрещавший браки знатных лиц с женщинами низкого происхождения, актрисами и дочерьми актрис. По новому закону такие браки допускались с личного разрешения императора, если женщина бросила ремесло актёрства^[14]. Против брака Юстиниана с Феодорой выступала императрица Евфимия, и только после её смерти брак состоялся^[15]. Бракосочетание Юстиниана, бывшего тогда только наследником престола, с Феодорой состоялось, вероятно, в 525 году в Святой Софии^[16].

Юстиниан никогда не придавал значения происхождению Феодоры, считал её равной себе. Это объясняется тем, что сам Юстиниан был выходцем из крестьянской семьи^[17], хотя и получил благодаря своему дяде (неграмотному императору Юстину) хорошее образование и власть. Император действительно любил Феодору, о чём свидетельствует его переименование крепости Аназарв (в Сирии) в Феодориаду и образование одноимённой епархии в Сирии^[18].

После замужества, согласно Прокопию, Феодора более не запятнала себя какими-либо любовными историями. Когда её заподозрили в склонности к рабу-варвару Ареовинду, тот по приказу Феодоры был наказан плетьми и отправлен в ссылку^[19]. Прокопий же сообщает, что Ареовинд просто исчез, и никто о нём более ничего не слышал^[7].

Детей у Феодоры и Юстиниана не было. Прокопий в своём трактате сообщает о её сыне Иоанне, рождённом до брака и воспитанном в Аравии отцом. Когда взрослеющий Иоанн появился в Константинополе, чтобы вернуться к матери, та, испугавшись гнева Юстиниана, сделала так, что больше его никто не видел. Историк Шарль Диль упоминает о дочери Феодоры, рождённой также до брака^[20]. Сын дочери Феодоры (то есть её внук) приобрёл при византийском дворе того времени высокое положение, что позволяет сделать предположение о том, что его происхождение императора не смущало^[6]. Данный факт подтверждает Прокопий, рассказывая о стараниях Феодоры удачно устроить брак своего внука с дочкой своей подруги Антонины и полководца Велизария^[7].

Племянница Феодоры Элия София была выдана ею замуж за будущего императора Юстина II^[16]; её матерью могла быть любая из двух известных по Прокопию сестёр Феодоры — Анастасия либо Комито, также характеризуемая Прокопием как гетера^[7].

Императрицей Феодора стала 1 апреля 527 года, когда её супруг был коронован императором, соправителем умирающего императора Юстина I. Спустя 4 месяца Юстин скончался.

Феодора правила государством 22 года наравне с Юстинианом: смещала и назначала высших должностных лиц в империи, оказывала влияние на законодательную и внешнеполитическую деятельность императора, занималась дипломатической перепиской, принимала иностранных послов и т. д. Значимое положение Феодоры как в жизни Юстиниана, так и в делах управления империей подчёркивает надпись, сделанная Юстинианом на передней стороне золотого престола в реконструированном им храме Святой Софии: «Твоя от Твоих приносим Тебе Твои, Христе, рабы Юстиниан и Феодора»^[12]. По сообщению «Хронографии Феофана» Феодору в её поездке на тёплые Пифийские воды «сопровождали градоначальник патриций Минас и патриций Илья, начальник милостыней и другие патриции, спальничие и вельможи, всех до четырёх тысяч»^[21].

Прокопий приводит случай, который (пусть достоверность его и сомнительна) характеризует влияние Феодоры в государстве^{[источник не указан 2560 дней]}. Когда в горах Кавказа персидское войско терпело неудачи, то царь персов Хосров зачитал своему вельможе Завергану письмо Феодоры со следующей фразой: «За это я обещаю тебе многие блага со стороны моего мужа, который ничего не предпринимает, не посоветовавшись со мной»^[7]. Эти слова вызвали некоторый подъём боевого духа у персов, взгляды которых на роль женщины в обществе оставались патриархальными. По мнению Прокопия, любое назначение на должность, произведённое без согласования с Феодорой, заканчивалось для такого назначенца «самой позорной смертью»^[7]. Феодора была мстительной женщиной и императрицей, никогда не прощала своих врагов^[6].

В управлении империей произошло размежевание интересов: Юстиниан проводил общую политическую линию, а Феодора интересовалась её деталями^[12]. Иоанн Эфесский, рассказывая о крещении нубийского племени (см. ниже в разделе «Религиозная деятельность»), сообщает, что византийские чиновники на местах боялись больше императрицы, чем императора. Один из них оправдывается перед послом Юстиниана: «Страх перед царицей хорошо мне известен, поэтому я не посмел противиться им [посланцам Феодоры]»^[22].

Влияние Феодоры не ослабевало вплоть до её кончины^[23]. С её влиянием связывают принятие ряда законов, улучшавших положение женщин, а также суровых норм по отношению к мужчинам-гомосексуалам, предусматривавших наказание в виде публичного оскопления^[24].

В трудные минуты она проявляла редкое мужество и неукротимую энергию. Эти черты особенно ярко проявились в 532 во время восстания Ника, когда в обстановке всеобщей паники она помешала бегству Юстиниана из Константинополя и тем самым, по мнению ряда исследователей^[25][26], спасла трон. В момент, когда император готов был покинуть город, она на заседании императорского совета обратилась к нему с речью, приводимой у Прокопия в трактате «О персидской войне», и произнесла слова, ставшие афоризмом:

Сейчас, я думаю, не время рассуждать, пристойно ли женщине проявить смелость перед мужчинами и выступить перед оробевшими с юношеской отвагой. Тем, у кого дела находятся в величайшей опасности, ничего не остается другого, как только устроить их лучшим образом. По-моему, бегство, даже если когда-либо и приносило спасение и, возможно, принесет его сейчас, недостойно. Тот, кто появился на свет, не может не умереть, но тому, кто однажды царствовал, быть беглецом невыносимо. Да не лишиться мне этой порфиры, да не дожить до того дня, когда встречные не назовут меня госпожой! Если ты желаешь спасти себя бегством, государь, это нетрудно. У нас много денег, и море рядом, и суда есть. Но смотри, чтобы спасшемуся тебе не пришлось предпочесть смерть спасению. Мне же нравится древнее изречение, что царская власть — лучший саван.^{[27][уточнить]}

Литературным образцом для этой речи, возможно, стала указанная у Геродота речь карийской правительницы Артемисии на совете персов перед Саламинской битвой, хотя по смыслу Артемисия призывала к обратному, отказу от сражения^[28]. Слова «царская власть — лучший (прекрасный) саван» — были заимствованы Прокопием от сиракузского тирана Дионисия Старшего. В 403 г. до н. э. Дионисий был осаждён восставшими в крепости и на предложение друга спасаться ответил: «Тирания — прекрасный саван»^[29]. Речь Феодоры подверглась Прокопием литературной обработке, однако никто из историков не сомневается в том, что Феодора произнесла нечто подобное, хотя и не в столь блестящих выражениях^[29].

Для бывших куртизанок и проституток Феодора открыла монастырь на берегу Босфора (так называемый монастырь раскаяния). По мнению Прокопия, условия проживания там были настолько суровы, что многие женщины по ночам бросались с высоты, чтобы покончить с мучениями^[7].

Иоанн Малала, современник Прокопия, не так враждебно настроен по отношению к Феодоре^{[источник не указан 2560 дней]} и сообщает следующее о благих деяних императрицы:

В то же самое время благочестивая Феодора после других своих добрых дел сделала следующее. Так называемые содержатели притонов шныряли вокруг, высматривая повсюду бедняков, имеющих дочерей, и, дав им обещания и немного номисм, они забирали тех [девиц] якобы на воспитание. [Сами же] выставляли их публично, пользуясь их несчастьем и получая низкую выгоду от [продажи] их тел. И вынуждали их выставлять себя. Таких содержателей притонов она [Феодора] повелела разыскать со всей тщательностью. И когда они были приведены вместе с девицами, она приказала каждому рассказать о клятве, данной их родителям. Те сказали, что дали по пять номисм за каждую [девицу]. После того как сказанное было подтверждено клятвой, благочестивая василиса, дав деньги, освободила девиц от ярма горького рабства, повелев, чтобы не было содержателей притонов, а девиц, одарив одеждой и дав по номисме, отпустила^[18].

Феодора тайно покровительствовала монофизитам: способствовала избранию константинопольским патриархом Анфима, а после его низложения в 536 году укрывала его 12 лет в тайной келье своего дворца^[12][30]. Так же не без её участия происходило замещение александрийского патриаршего престола монофизитами. В её половине дворца (возможно, с согласия Юстиниана) вместе с Анфимием проживал привезённый в Константинополь в 538 году патриарх Феодосий Александрийский, который образовал там подобие монастыря и вёл себя как глава всемирной монофизитской церкви^[31]. По мнению А. В. Карташёва, именно Феодора «искусственно размножила монофизитские хиротонии и прямо создала и укрепила историческое существование монофизитских церквей вплоть до наших дней»^[12].

Несмотря на пристрастия жены, Юстиниан всё же не прекращал преследования монофизитов, начавшиеся после четвёртого Вселенского собора, хотя и не был в них последователен, а из-за влияния Феодоры слишком нерешителен. Например, после землетрясения в ноябре 533 года, когда народ на улицах скандировал — «Август, сожги томос Халкидонского собора!», он издал богословский указ, растянутый и не вполне ясный, с формулами: «Одному и Тому же Христу принадлежат и чудеса и страдания». Так, по мнению Карташёва, начали сдаваться позиции Халкидонского собора^[12]. Но всё же гонимые монахи-монофизиты в Сирии оскорбляли портреты Юстиниана и в то же время молились о здравии благочестивейшей государыни, а с другой стороны православные, видя уступки Юстиниана монофизитам, желали ему поскорее избавиться от Феодоры^[12]. По свидетельству Евагрия и Прокопия это разделение ролей использовалось Юстинианом и Феодорой для оказания влияния на обе спорящие стороны в целях укрепления политического единства империи^[12].

Интерес Феодоры в укреплении позиций монофизитов выразился также в её поисках кандидата на престол римского понтифика. Им стал Вигилий, возведённый на престол через инцинированный по указанию Феодоры судебный процесс по обвинению папы Сильверия в политической измене^[12].

Историк Шарль Диль, оценивая Феодору, пишет, что она, как все византийки, была очень набожной, но при этом тонким политиком и понимала, что богатые провинции Востока, где в то время господствовало монофизитство, были нужны империи. Сирия и Египет, по его мнению, через религиозные расколы проявляли свой сепаратизм, и Феодора, встав на сторону монофизитов и делая им всевозможные уступки, смогла успокоить их недовольство^[6][32]. Также существует мнение, что Феодора, будучи сторонницей халкидонской веры^[26], считала, что «монофизиты круга Севира были весьма близки к православию и что если к ним относиться с терпимостью и уважением, они не смогут не понять и не принять Халкидонский Собор»^[31]. При этом отмечают, что личная протекция Феодоры определила успех миссии монофизитов в Аравии, Нубии, Абиссинии и они снова вошли милость и могли действовать, не опасаясь соборных отлучений^[6].

Феодора не только участвовала в религиозной борьбе, но и заботилась о распространении христианства. Так, епископ Иоанн Эфесский сообщает, что Феодора с радостью приняла предложение посланника александрийского патриарха монофизита Феодосия об обращении в христианство народа нобадов (одно из нубийских племён):

Несмотря на возражения Юстиниана, Феодора хитростью смогла направить миссионеров-монофизитов к народу нобадов^[22].

Феодора скончалась 28 июня 548 года^[18] после продолжительной болезни. Епископ Виктор Туннунский, который расходился с императрицей по вопросам религии, оставил такую запись в своей хронике: «Августа Феодора, врагиня халкедонского собора, поражённая по всему телу раковой опухолью, необыкновенным образом окончила жизнь»^[33].

Она была похоронена со всеми императорскими почестями в церкви Двенадцати апостолов в Константинополе. Юстиниан после смерти жены, давая торжественные обещания, клялся её именем, которое он увековечил в названиях многих городов и провинций Византии и завоеванных территорий. В память о жене Юстиниан в монастыре Святой Екатерины на Синае в главной базилике, построенной по его указанию, приказал сделать надпись: «Упокоению блаженной памяти императрицы Феодоры»^[34]. После кончины Феодоры овдовевший Юстиниан остался верен её памяти и не вступал в повторный брак.

Наиболее положительную оценку Феодора получила от монофизитов:^[12]

• антиохийский патриарх Северий (Севир) (VI век) называл её «царицей, которая чтит Христа»;
• историк и епископ Эфесса Иоанн (VI век) считал её правоверной царицей;
• яковитский летописец Михаил Сириец (XII век) сообщает, что она заботилась о мире церквей больше, чем её муж, и побуждала его работать в этом направлении.
• армянский историк Киракос Гандзакеци (XIII век) повторяет утвердившуюся точку зрения на Феодору: «Православная по вере, она умоляла мужа утвердить православие. А он хоть и очень хотел, но не осмелился [сделать это] от страха перед двуестественниками [диофизитами], которые грозили ему смертью»^[35].

Церковью Феодора была канонизирована вместе с её мужем Юстинианом в лике благоверной. Православная церковь признает раскаяние Феодоры в её неправедной жизни в молодости и считает, что она всё же отошла от монофизитской ереси^[36] и стала защитницей православия. Константинопольская церковь с самого начала очень лояльно отнеслась к Феодоре: после её коронации, когда сильны были разговоры о её прошлом и многих оно смущало «ни один из священнослужителей не высказал открыто возмущения, несмотря на то что и им предстояло именовать её владычицей»^[7]. При этом историки отмечают, что западная церковь не простила Феодоре грубого низложения папы Сильверия и её имя на западе долгое время предавали проклятиям и поношениям^[6].

Оценка Феодоры в области государственного управления, сделанная Прокопием, не менее категорична, чем его негативная оценка деятельности Юстиниана^{[источник не указан 2560 дней]}. Однако особо признается её роль в ходе восстания Ника, когда она предотвратила бегство Юстиниана из Константинополя.

Основным источником сведений о императрице Феодоре является памфлет Прокопия Кесарийского «Тайная история» (греч. Ἀνέκδοτα), написанный спустя два года после её смерти. Данный труд был найден только в XVII веке директором Ватиканской библиотеки Никколо Аламанни и сразу вызвал волну споров. При его написании Прокопий, как и знаменитый биограф цезарей Гай Светоний Транквилл, возможно, использовал императорские архивы, однако его рассказы об образе жизни Феодоры до её вступления в брак подвергаются сомнениям. Так, английский исследователь Алан Камерон в фундаментальной монографии о Прокопии вообще отказывается видеть в описании молодости Феодоры какую бы то ни было реальность^[29]. Тем не менее осведомлённость Прокопия не вызывает сомнений, так как он служил секретарём при крупнейшем полководце Юстиниана Велизарии и был свидетелем многих событий, которые описывал^[6][16].

«Тайная история», написанная, по мнению одного из исследователей, «жёлчью, а не чернилами», была скорее реакцией Прокопия на опалу его патрона Велизария, в результате чего и он сам потерял благосклонность двора. Об отчасти необъективном характере данного труда свидетельствует, например, то, что шестая часть «Тайной истории» представляет уже мифотворчество на тему «Юстиниан — воплощение дьявола»^[29]. И всё же историки не отвергают «Тайную историю» целиком как абсолютно недостоверный источник, поскольку другие приведённые им данные, в частности, о политической и религиозной деятельности Юстиниана и Феодоры, находят подтверждение в иных доступных текстах, в том числе и в кодексе Юстиниана^[6].

Византинист Фёдор Успенский в труде «История Византийской империи» признаёт, что Прокопий — практически единственный свидетель, описавший эпоху Юстиниана, однако критикует негативный и предвзятый тон его «Тайной истории». По мнению Успенского, этот труд, относящийся к позднему периоду жизни Прокопия и разительно отличающийся от его прежних объективных трактатов, следует рассматривать в контексте распространённого тогда убеждения, «что современный ему порядок вещей не есть нормальный, что слава римская безвозвратно миновала, и современники не походят на героев прошлого»^{[37][уточнить]}. Он не вдаётся в подробности молодости Феодоры и считает, что она «независимо от своей обстановки и исторической роли приковывает к себе всеобщее внимание как характер и ещё более — как литературный тип»^{[37][уточнить]}.

Кроме труда Прокопия, отдельные аспекты жизни Феодоры были описаны в середине VI века одним из её приближённых — епископом Иоанном Эфесским в сочинениях «Жития восточных святых» и «Церковная история».

Из житийной литературы сведения о Феодоре содержатся в жизнеописаниях патриарха Севера и Якова Барадея^[6]. В минее Дмитрия Ростовского о ней лишь кратко сообщается в конце жития императора Юстиниана.

Деятельность Феодоры в области религии, а особенно её роль в укреплении позиций монофизитов подробно освещена Антоном Карташёвым в труде «Вселенские соборы», а также Шарлем Дилем во многочисленных трудах по истории Византии. Из современных трудов Феодоре посвящена монография итальянских исследователей Стефания Салти и Рената Вентурини «Жизнь Феодоры» (1999)^[38].

Наиболее знаменитое изображение императрицы Феодоры — мозаика в базилике Сан-Витале в Равенне, уникальное тем, что оно является прижизненным (546—547 годы), а также сохранившимся до наших дней.

Императрица с супругом изображена на двух мозаичных панно, которые располагаются на стенах апсиды. Оба правителя изображены как донаторы, стоящие порознь, они возглавляют две процессии, приносящие дары храму. Оба супруга держат в руках жертвенные литургические сосуды^[39].

Лазарев В. Н. пишет, что данные изображения выполнялись, по-видимому, лучшими из равеннских мастеров, которые создали их по столичным образцам — царским портретам, рассылавшимися в провинции Византийской империи для копирования:

Феодора стоит в нарфике, собираясь пройти через дверь на лестницу, ведущую на женскую половину галереи (matroneum). В руках она держит золотую чашу, на её голове, окруженной нимбом, роскошная диадема, на плечах тяжёлое ожерелье. На подоле хламиды императрицы вышиты золотые фигуры трёх несущих дары волхвов, намекающие на приношение Феодоры. Для большей торжественности фигура императрицы обрамлена нишей с конхой, которую А. Альфёльди склонен рассматривать как «нишу прославления». Перед Феодорой шествуют два телохранителя, один из которых отодвигает завесу перед дверью, а другой стоит совершенно неподвижно, скрыв руку под хламидой. За Феодорой следует группа придворных дам, возглавляемая дочерью и супругой полководца Велизария^[40].

• Феликс Дан. Битва за Рим. Роман (1871—1875).
• Викторьен Сарду. Пьеса "Феодора", 1884).
• Франц Салешки Финжгар. Под солнцем свободы (в рус. пер. Славянский меч). Исторический роман (1906—1907).
• Николай Гумилёв. Отравленная туника. Пьеса.
• Harold Lamb. Theodora and the Emperor. Роман.
• Гарольд Лэмб. Феодора. Циркачка на троне. Беллетризированная биография, русский перевод предыдущего.
• Роберт Грейвс. Князь Велизарий. Роман.
• Валентин Иванов. Русь изначальная. Исторический роман (1961).
• Монахиня Кассия (Т. А. Сенина). Юстиниан и Феодора. Рассказ.
• Джиллиан Брэдшоу. The Bearkeeper’s Daughter. Роман о последних годах жизни Юстиниана и Феодоры, написанный с точки зрения её незаконного сына.
• Михаил Казовский. Топот бронзового коня. Исторический роман.
• Джек Олек. Феодора. Исторический роман.
• Гай Гэвриел Кей. Сарантийская мозаика. Дилогия. Императрица Аликсана повторяет историю Феодоры^{[источник не указан 1504 дня]}.
• Пол Уэллмен. Феодора. Роман.
• Артур Конан Дойль. Возвращение на родину. Рассказ
• Гэри Дженнингс. Хищник. Роман.

• Джанна Мария Канале (Феодора, Италия — Франция, 1954).
• Сильва Кошчина (Битва за Рим, ФРГ — Италия — Румыния, 1968—1969).
• Маргарита Терехова (Русь изначальная, СССР, 1984).

• Память благоверного царя Юстиниана и царицы Феодоры // Жития святых на русском языке, изложенные по руководству Четьих-Миней свт. Димитрия Ростовского : 12 кн., 2 кн. доп. — М.: Моск. Синод. тип., 1903—1916. — Т. III: Ноябрь, День 14. — С. 409.
• Феодора — С. Б. Дашков. «Императоры Византии». — Изд. дом «Красная площадь», «АПС-книги», 1997
• Диль Ш. Византийские портреты. ч. I, гл. III. «Феодора»

• An Online Encyclopedia of Roman Emperors
• «Отравленная туника» (театральная постановка о дворцовых интригах императрицы Феодоры)
• Знаменитая красавица XIX в. леди Рэндольф Черчилль в костюмах императрицы Феодоры. Галерея фотографий
• М. Крылова, М. Тушинский. Феодора — дар Юстиниану
• Imagining the Empress: Theodora in Popular Culture, 1882–1922 exhibition