Судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть»
Из Википедии, бесплатной энциклопедии
Суд над «Бхагава́д-ги́той как она есть», или дело «Бхагава́д-ги́ты», — судебный процесс в порядке особого производства[К 1] о признании экстремистским материалом главного канонического текста кришнаитов «Бхагавад-гита как она есть» — русскоязычной версии комментированного перевода священного индуистского текста «Бхагавадгита». Судебный процесс прошёл в период с 12 августа 2011 по 21 марта 2012 года в Томске и приобрёл мировой резонанс, вызвав широкие протесты политиков и общественности Индии и критику со стороны учёных и правозащитников в России.
Процесс был начат прокуратурой Томска, в июне 2011 года обратившейся в суд с заявлением о признании книги экстремистской и внесении её в Федеральный список экстремистских материалов. Заинтересованными лицами со стороны защиты в суде выступили религиозная организация «Томское общество сознания Кришны», являющаяся подразделением Международного общества сознания Кришны (ИСККОН) в Томске, и некоммерческая организация, представлявшая издательство «Бхактиведанта Бук Траст». Прокуратура начала процесс на основании экспертного заключения, составленного в частном порядке тремя сотрудниками Томского государственного университета (ТГУ) по поручению ФСБ. В заключении утверждалось, что в книге содержатся признаки экстремизма. Однако в ходе судебных слушаний подготовившие заключение учёные отказались от сделанных ими ранее выводов. В результате суд приостановил производство по делу и по ходатайству прокуратуры постановил провести новую экспертизу. На судебном заседании 28 декабря 2011 года суд отказал томской прокуратуре в признании книги экстремистской. Прокуратуру вердикт суда не устроил и в январе 2012 года ведомство подало апелляционное представление на решение суда. Томский областной суд оставил решение районного суда без изменения. Прокуратура Томской области не стала обжаловать решение областного суда, тем самым поставив в деле последнюю точку.
Попытка признания в России «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистским материалом вызвала в Индии «взрыв возмущения». Впервые в истории российско-индийских отношений в Индии прошли антироссийские демонстрации, некоторые из которых сопровождались сожжением российского флага. Разразился политический скандал, в результате которого дважды останавливалась работа нижней палаты индийского парламента. Индийские парламентарии всего политического спектра призвали правительство Индии «защитить права последователей индуизма в России» и «потребовать у России объяснений по этому вопросу». В защиту книги и российских кришнаитов активно выступили министр иностранных дел Индии Соманахалли Маллайя Кришна и посол Индии в России Аджай Малхотра. В ходе выступления в парламенте Кришна назвал попытку запретить «Бхагавад-гиту как она есть» «чистым абсурдом», намерением, которое могло исходить только от «невежественных и введённых в заблуждение или искусственно спровоцированных людей». В результате острой реакции Индии на судебный процесс возникли опасения, что проблема негативно повлияет на дипломатические и торговые отношения Индии и России.
Ответ российской стороны был неоднозначным. В декабре 2011 года посол РФ в Индии Александр Кадакин назвал судебный процесс неприемлемым для демократического светского государства и охарактеризовал его инициаторов как «сумасшедших». В то же самое время официальный представитель МИД РФ Александр Лукашевич и заместитель генерального прокурора РФ Александр Буксман подчеркнули, что нарекания у российских правоохранительных органов относились не к тексту самой «Бхагавад-гиты», а к комментариям автора, Бхактиведанты Свами Прабхупады.
Суд привлёк внимание индийских, российских и мировых средств массовой информации, которые подробно освещали как вердикт районного суда, так и отклонение прокурорской апелляции. В декабре 2011 года тема «гонений на индуизм в России» была новостью номер один для всех ведущих индийских изданий и телеканалов.
С осуждением судебного процесса выступили российские и индийские учёные. В марте 2012 года группа российских учёных, представлявших ведущие научные организации и высшие учебные заведения России, направила открытое письмо Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину с просьбой взять судебный процесс под свой личный контроль. В письме утверждалось, что дальнейшее продолжение судебного процесса «противоречит духу закона и свободы, демократическим ценностям нашего государства, наносит непоправимый урон репутации России как образованной, культурной и толерантной державы». Религиоведы Борис Фаликов и Сергей Серебряный высказали мнение, что в этой истории томская прокуратура защищает интересы Русской православной церкви, желающей «монопольно владеть умами людей» и стремящейся устранить конкурирующую религиозную организацию. Индолог Ирина Глушкова, в свою очередь, охарактеризовала процесс как «суд над индуизмом». Суд также сопровождался критикой со стороны российских общественных организаций и правозащитников, отметивших, что возможный запрет книги нарушит конституционные права российских кришнаитов на свободу совести и вероисповедания. В то же время идею запрета книги поддержали исламовед и православный общественный деятель Роман Силантьев, деятель российского антисектантского движения Александр Дворкин и председатель Духовного управления мусульман Пермского края Мухаммедгали Хузин.
Объект судебного разбирательства[править | править код]
Бхагавад-гита[править | править код]
«Бхагавадгита» («Божественная песнь») является частью древнеиндийского эпоса «Махабхарата» и одной из самых почитаемых священных книг индуизма, которую можно назвать «своего рода визитной карточкой» индуизма и «индийской культуры в целом».[1] В «Махабхарате» повествуется о соперничестве двух родственных кланов — («плохих») Кауравов и («хороших») Пандавов.[2] На поле Курукшетра готовится решающая битва между армиями этих кланов.[2] В её преддверии сторонник Пандавов Кришна разъясняет одному из Пандавов, витязю Арджуне, «суть нравственного долга и основы мироустройства».[2] Одной из основных идей произведения является мысль о том, что душа вечна и обладает неразрушимой природой, а тело даётся человеку на время.[3] Книга также даёт описание основных разновидностей йоги.[4] «Бхагавадгитой» восхищались Гёте, Шопенгауэр, Эмерсон, Толстой и многие другие мыслители.[5] Она была переведена на множество языков, включая русский.[1] В России «Бхагавадгита» входит в список литературы курса философии, преподаваемого в высших учебных заведениях.[6]
Бхагавад-гита как она есть[править | править код]
На протяжении истории к «Бхагавад-гите» было создано множество религиозных комментариев, в которых разные индуистские школы и течения по-своему объясняли её содержание и полемизировали между собой.[7] Как отмечает индолог Ирина Глушкова, «Бхагавад-гита», сама по себе являясь памятником древнеиндийской литературы, в качестве священного текста выступает только в рамках религиозных комментариев. Претензии у российской прокуратуры появились к одному из таких комментированных переводов «Бхагавад-гиты» — книге «Бхагавад-гита как она есть», написанной в 1960-е годы бенгальским вайшнавским гуру Бхактиведантой Свами Прабхупадой (1896—1977).[5][8] Прабхупада прославился тем, что успешно перенёс из Индии на Запад одну из школ вайшнавизма, гаудия-вайшнавизм, основав в 1966 году в Нью-Йорке религиозную организацию Международное общество сознания Кришны (ИСККОН).[1] Ещё при жизни Прабхупады, в 1975 году, известный британский историк Артур Л. Бэшем оценил историческую роль ИСККОН как «крайне значительную», отметив, что, «впервые со времён Римской империи, азиатская религия открыто практиковалась западными людьми на улицах западных городов».[9]
Первое издание «Бхагавад-гиты как она есть» было опубликовано на английском языке издательством Macmillan Publishers в 1968 году в Нью-Йорке — менее трёх лет спустя после прибытия Прабхупады в Америку. Предисловие к этому изданию написал лично знавший Прабхупаду поэт-битник Аллен Гинзберг. В 1972 году впервые вышло полное издание книги с подлинными санскритскими текстами и с предисловием американского индолога Эдварда Димока, который лестно отозвался о переводе и комментариях Прабхупады, назвав их подлинным толкованием «Бхагавад-гиты» в русле традиции гаудия-вайшнавизма.[10] В том же году кришнаитами было основано международное издательство «Бхактиведанта Бук Траст», которое с тех пор и осуществляет публикацию «Бхагавад-гиты как она есть».[11] Книга приобрела огромную популярность: по данным самих кришнаитов, за четыре десятилетия она была переведена на более чем 80 языков и издана тиражом более 100 млн экземпляров.[12][13]
В Россию «Бхагавад-гита как она есть» пришла в июне 1971 года вместе с Прабхупадой, побывавшим тогда в Москве с пятидневным визитом. В СССР Прабхупаде удалось встретиться всего с двумя советскими гражданами: востоковедом Григорием Котовским и московским студентом Анатолием Пиняевым, которому суждено было стать первым советским кришнаитом. Пиняеву Прабхупада подарил свой личный экземпляр «Бхагавад-гиты как она есть» на английском.[14] С того момента началось «нелегальное хождение» этой книги по СССР.[14] В 1984 году в Индии вышло первое издание «Бхагавад-гиты как она есть» на русском языке.[15] Под страхом ареста кришнаиты «копировали её на ксероксе, печатали на машинке, переписывали от руки, даже зазубривали наизусть».[14] После легализации ИСККОН в СССР в 1988 году книга переиздавалась несколько раз. По данным кришнаитов, с 1984 года в странах бывшего СССР было продано около миллиона экземпляров русскоязычного издания «Бхагавад-гиты как она есть».[14] По данным Центра индийских исследований Института востоковедения РАН, «Бхагавад-гита как она есть» — единственное широко распространнённое в России издание «Бхагавад-гиты».[16] Другие переводы известны только учёным-специалистам.[16]
Возможные последствия признания «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистской[править | править код]
Согласно российскому закону «О противодействии экстремизму» любой материал может признаваться экстремистским в том же месте, где он был обнаружен, но запрет на него распространяется на территорию всей России.[17] В случае признания «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистской, книга попала бы в Федеральный список экстремистских материалов, где по данным на конец 2011 года насчитывалось около тысячи запрещённых книг, брошюр, видеороликов и картин.[17] Признание «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистской привело бы к ограничению деятельности ИСККОН по всей России,[18] так как по действовавшему на момент судебного процесса законодательству распространение и хранение экстремистских материалов в целях распространения (то есть больше одного экземпляра на одного человека) являлось уголовным преступлением.[19] Организации, занимавшиеся распространением экстремистской литературы, признавались экстремистскими и ликвидировались, а их имущество обращалось в доход государства.[19] За хранение и распространение экстремистских материалов законодательство предусматривало различные меры наказания: от штрафов до тюремного заключения.[19]
Предыстория[править | править код]
Томский судебный процесс многие[20][21][22][23][24][25][26] обозреватели сочли результатом «конфликта на местном уровне» между кришнаитами и представителями томской епархии РПЦ.[27] По мнению религиоведа Бориса Фаликова, этот судебный процесс стал очередным витком преследований кришнаитов со стороны «средневекового тандема» (этим термином Фаликов окрестил союз российских правоохранительных органов и РПЦ в деле борьбы против сект).[28]
По мнению религиоведов Сергея Иваненко и Николая Карпицкого,[К 2] разделяемому рядом СМИ, вдохновителем заявления прокуратуры выступил глава миссионерского отдела Томской епархии Максим Степаненко.[29] Иваненко утверждает, что в 2008—2011 годах Степаненко принял «активное участие в разжигании ненависти к кришнаитам», развернув «антисектантскую кампанию» против нескольких семей томских кришнаитов, основавших около деревни Кандинка посёлок.[29] Во многом благодаря его усилиям, в 2011 году недостроенное «сектантское» поселение было снесено.[30][31]
Как отмечает Сергей Иваненко, российский ИСККОН имеет сложные отношения с РПЦ.[32] Кришнаиты подвергаются критике со стороны деятелей православного антисектантского движения и отдельных иерархов. В 1994 году Архиерейский собор РПЦ принял определение «О псевдохристианских сектах, неоязычестве и оккультизме», в котором ИСККОН был назван псевдорелигией.[21][32] В православных издательствах выходят антисектантские публикации, в которых ИСККОН и все другие религиозные организации индуистского толка, действующие на территории России, характеризуются как сатанинские, псевдорелигиозные деструктивные тоталитарные секты.[33] Например, в 1990-е годы РПЦ распространяла брошюру протоиерея Александра Новопашина[К 3] «Христос и Кришна. Свет и тьма», в которой Кришна назван дьяволом,[33] а в православных вузах пособием по сектоведению служит книга А. Л. Дворкина «Сектоведение. Тоталитарные секты», в которой ИСККОН объявляется «псевдоиндуистской синкретической прозелитствующей постмодернистской неоязыческой тоталитарной сектой».[34]
В 2000-е годы широкое освещение в СМИ получила конфликтная ситуация в связи с планами строительства в российской столице храма Кришны. В 2004 году в ходе реконструкции района было снесено здание на Хорошёвском шоссе, в течение 15 лет служившее московским кришнаитам в качестве их единственного храма. Взамен Юрий Лужков выделил ИСККОН участок земли на Ленинградском проспекте (неподалёку от Ходынского поля). Однако против строительства кришнаитского культового здания активно выступили деятели православного антисектантского движения, политическое объединение консервативного толка «Союз православных граждан» и епископ Уфимский и Стерлитамакский Никон. Последний призвал Лужкова не допустить в православной Москве появления «языческого капища» и назвал Кришну «злым демоном, персонификацией сил ада, противостоящих Богу», что вызвало возмущение не только российских кришнаитов, но и индуистов в Индии. Московская мэрия забрала землю назад, но в 2009 году выделила другой участок под храм, на этот раз за чертой города, в Молжаниновском районе.[35]
Другой крупный конфликт с участием кришнаитов и представителей РПЦ имел место в 2008—2011 годах в Томской области, где несколько семей кришнаитов купили около деревни Кандинка землю сельхозназначения, намереваясь добиться изменения статуса земли из сельхозназначения в земли для дачного строительства и построить посёлок из 57 домов-общежитий.[36][37] Получив от главы Калтайского сельского поселения Идриса Галямова устные гарантии узаконить строительство, кришнаиты начали возводить дома и хозяйственные постройки.[38] Узнав о происходящем, глава миссионерского отдела Томской епархии РПЦ Максим Степаненко провёл с местными жителями «разъяснительные беседы», в которых описал кришнаитов как членов деструктивной тоталитарной секты, практикующих идолопоклонство, разврат, ритуальные убийства православных священников, педофилию и наркоторговлю.[38] В результате «среди мирных прежде соседей разгорелся конфликт на религиозной почве».[38] Деревенские жители испугались соседства с «опасными сектантами» и на очередном сходе проголосовали за то, чтобы запретить кришнаитам строиться рядом.[38] Девять жителей Кандинки подписали составленное Степаненко письмо губернатору, в котором высказались против соседства с «поселением сектантов».[38]
Конфликт дошёл до суда. Первый суд вынес решение в пользу кришнаитов, но тут внезапно выяснилось, что купленная кришнаитами земля подпадала под границы природного заказника.[38] Кто и когда определил эти границы, выяснить так и не удалось.[38] Все последующие суды кришнаиты проиграли.[38] В 2010 году суд постановил снести кришнаитские дома и 11 апреля 2011 года судебные приставы исполнили это решение.[38][39] Интересно, что уже в мае 2011 года Департамент природных ресурсов Томской области отменил собственное решение, на основании которого и был произведён снос.[40] Lenta.ru нашла в произошедшем инциденте след ФСБ.[24] По информации этого интернет-издания, ФСБ могло быть заинтересовано в изгнании кришнаитов потому, что всего в 300 метрах от кришнаитского поселения сотрудникам ведомства бесплатно выделили землю.[24]
Уполномоченный по правам человека в Томской области Нелли Кречетова назвала снос домов кришнаитов «варварством», а индолог Ирина Глушкова сравнила невзгоды томских кришнаитов с судьбой их земляка, декабриста Гавриила Батенькова, 20 лет проведшего в петербургской тюрьме и затем сосланного в Томск.[41]
Судебный процесс[править | править код]
Прелюдия[править | править код]
Экспертные оценки «Бхагавад-гиты как она есть» и другой кришнаитской литературы в СССР и России в 1988—2005 годах[править | править код]
Первое экспертное исследование кришнаитской литературы было проведено в 1988 году, когда Совет по делам религий при Кабинете министров СССР принимал решение о регистрации ИСККОН в СССР. В 1998 году при регистрации Центра обществ сознания Кришны в России Министерство юстиции провело религиоведческую экспертизу, также не обнаружив ничего противозаконного в «Бхагавад-гите как она есть» и других книгах кришнаитов.[42]
Первая проверка «Бхагавад-гиты как она есть» именно на экстремизм была проведена в 2004 году по запросу пенсионерки из Калужской области Тамары Квитковской,[К 4] которая обратилась в Генеральную прокуратуру РФ с просьбой запретить кришнаитам распространение книг «Бхагавад-гита как она есть» и «Шримад-Бхагаватам».[29][43] Проверку книг на экстремизм провела Савёловская межрайонная прокуратура Москвы.[43] Содержание книг изучалось в НИИ проблем укрепления законности и правопорядка при Генеральной прокуратуре РФ.[К 5] Специалисты НИИ установили, что в книгах «отсутствует информация, побуждающая к каким бы то ни было насильственным действиям».[43]
В 2005 году проверку «Бхагавад-гиты как она есть» на экстремизм запросил депутат Государственной думы Андрей Савельев.[К 6] 16 февраля 2005 года Савельев получил ответ от заместителя генерального прокурора РФ Н. Савченко, который указал депутату на данные экспертного исследования 2004 года.[43]
«Экспертное заключение» преподавателей Томского государственного университета от 25 октября 2010 года[править | править код]
Согласно официальной версии, сотрудники ФСБ и прокуратуры в ходе плановой проверки томского филиала ИСККОН «наткнулись на подозрительный, по их мнению, текст», который было решено направить на экспертизу на предмет наличия в нём экстремизма.[44] Известно, что в 2009 году ФСБ обратилась к заведующей кафедрой теории языка и методики обучения русскому языку и литературе Томского государственного педагогического университета Ольге Орловой с предложением обнаружить экстремизм в «Бхагавад-гите как она есть».[41] Орлова ответила на предложение отказом, и ФСБ привлекло к работе сотрудников Томского государственного университета (ТГУ) Сергея Аванесова (декана философского факультета ТГУ, преподавателя Томской духовной семинарии),[24] Валерия Свистунова и Валерия Наумова, которые в частном порядке составили экспертное заключение и 25 октября 2010 года поставили под ним свои подписи.[45] Из показаний Аванесова в суде явствует, что составление заключения было поручено ему сотрудником ФСБ по имени Дмитрий Великоцкий.[24][46] Позднее просьба была оформлена в виде договора, подписанного «кем-то из руководителей» УФСБ по Томской области.[24]
В заключении учёные сделали вывод о том, что в книге содержатся «признаки разжигания религиозной ненависти, унижения достоинства человека по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии». В частности, в заключении утверждалось, что комментарий Бхактиведанты Свами Прабхупады «насыщен унизительными определениями всех, кто не является последователями его учения о Кришне, либо вообще не знающих и не верящих в „верховного бога“ Кришну».[47] В заключении утверждалось, что оскорбления выражены такими словами, как «глупец», «невежда», «недалёкий», «демон», «свинья», и что Бхактиведанта Свами Прабхупада унижает неверующих, используя такие слова, как «лишены», «обречены», «не способны оценить» в соответствующих контекстах. Утверждение автора о том, что о женщинах следует заботиться, как о детях, эксперты сочли «унижением по половому признаку».[15]
Согласно «Газете.Ru», томские эксперты пришли к выводу, что «Бхагавад-гита как она есть» «оскорбляет представителей чуть ли не всех религий, кроме индуистов».[44] Обозреватели «Независимой газеты» Андрей Мельников и Лидия Орлова отметили, что в экспертизе уделяется много места обоснованию нетрадиционного, «сектантского», характера «учения Прабхупады» и что эксперты последовательно сравнивают кришнаитское вероучение с христианством.[16] По мнению журналистов, это свидетельствует о «связи авторов исследования с конфессионально ангажированными организациями „сектоборцев“».[16]
По мнению заведующего кафедрой Истории древнего мира, средних веков и методологии истории ТГУ Олега Хазанова, для томских учёных история с составлением экспертизы стала вызовом.[48] Хазанов отметил, что на историческом факультете ТГУ уже много лет изучают «Бхагавад-гиту» и он сам читает лекции на эту тему.[48] Однако проведение экспертизы было поручено не ему или другим специалистам в этой области, а людям, для которых «Бхагавад-гита» не является предметом научного поиска и которых научное сообщество считает «некомпетентными в вопросе изучения данного материала».[48]
28 декабря 2011 года Lenta.ru опубликовала статью лидера российских кришнаитов Бхакти Вигьяны Госвами, в которой тот, в частности, привёл цитату из экспертного заключения, которая, по его мнению, наглядно показывала ход мысли обвинителей: «„Разумный человек — это тот, кто обладает сознанием Кришны“ (БГ 4:12, с. 227). Из данного текста логически вытекает, что не обладающий сознанием Кришны — не разумный человек, то есть неполноценный».[49]
Заявление прокурора Томска В. Федотова (30 июня 2011 года)[править | править код]
30 июня 2011 года прокурор г. Томска Виктор Федотов[К 7] воспользовался экспертным заключением, обратившись в Ленинский районный суд Томска с заявлением о признании «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистским материалом.[43] В заявлении прокурор указал, что его действия производятся в интересах «Российской Федерации и неопределённого круга лиц», а «заинтересованным лицом» назвал Управление министерства юстиции по Томской области.[50][51] В заявлении, в частности, говорилось:
В тексте книги содержатся высказывания в форме утверждений, в которых имеется негативная информация, информация враждебного, унизительного, оскорбительного характера по отношению к конфессиональным группам, не кришнаитам… Текст книги «Бхагавад-гита как она есть» содержит высказывания побудительного характера, призывы к враждебным, насильственным действиям в отношении ряда социальных и конфессиональных групп, в частности по отношению к женщинам, к некришнаитам… Признание материалов книги «Бхагавад-гита как она есть» автора А. Ч. Бхактиведанты Свами Прабхупады экстремистскими необходимо для предотвращения возбуждения социальной вражды либо розни и её дальнейшего распространения.[52]
Несмотря на то, что преподаватели ТГУ провели экспертизу в частном порядке, в документе утверждалось, что по заказу томской прокуратуры ТГУ провёл «комплексную комиссионную экспертизу» книги на предмет наличия в ней экстремистского содержания.[43]
Заинтересованные лица со стороны защиты[править | править код]
Заинтересованными лицами со стороны защиты в суде выступили «Томское общество сознания Кришны» (занимающееся распространением «Бхагавад-гиты как она есть»; представитель на суде — Александр Шахов) и «Общество вайшнавов „Бхактиведанта“» (представитель издательства «Бхактиведанта Бук Траст», осуществляющего публикацию книги; представитель на суде — Михаил Фролов). В заявлении прокуратуры было отмечено, что «Томское общество сознания Кришны» — это официально зарегистрированная религиозная организация, имеющая право осуществлять в России «публичное проповедование вайшнавского учения, изложенное в книгах Бхактиведанты Свами Прабхупады, в том числе — „Бхагават-гита как она есть“».[53]
Судебное заседание 12 августа 2011 года[править | править код]
.jpg)
.jpg)
.jpg)
Первое судебное заседание по заявлению прокуратуры состоялось 12 августа 2011 года в Ленинском районном суде Томска.[15] Дело рассматривалось под председательством судьи Галины Бутенко, заместителя председателя этого суда по гражданским делам.[50] В начале судебных слушаний представитель прокурора заявил, что судебный процесс был инициирован по итогам проверки Томского общества сознания Кришны Управлением ФСБ по Томской области.[15] По просьбе прокуратуры была проведена экспертиза религиозного текста преподавателями ТГУ Сергеем Аванесовым, Валерием Свистуновым и Валерием Наумовым.[15] Ими был сделан «вывод о содержании в книге признаков разжигания религиозной ненависти, унижения достоинства человека по признакам пола, расы, национальности, языка, происхождения, отношения к религии».[15] Представитель прокуратуры, однако, признала, что ей не известны факты совершения каких-либо преступлений, связанные с «Бхагавад-гитой как она есть» и что заявление в суд было подано с целью «предотвратить возможные преступления экстремистского характера».[15]
Представители защиты обратили внимание суда на то, что утверждение в материалах прокуратуры о «комплексной комиссионной экспертизе ТГУ» было ложным.[15] Судье была представлена справка из ТГУ о том, что университет не уполномочивал своих сотрудников Аванесова, Свистунова и Наумова на проведение экспертизы.[15]
На заседании выступили доктор филологических наук Н. В. Серебренников и доктор философских наук Н. Н. Карпицкий, приглашённые в суд в качестве консультантов.[15] Оба учёных выразили своё несогласие с экспертным заключением преподавателей ТГУ, нашедших в книге признаки разжигания ненависти и унижения достоинства.[15] После этого прокуратура попросила привлечь к участию в судебном заседании авторов экспертного заключения. Суд удовлетворил запрос, назначив очередное заседание по делу на 18 августа 2011 года.[15]
В день судебных слушаний у здания суда томские правозащитники провели серию одиночных пикетов.[15] На плакатах пикетчиков были размещены цитаты из научно-фантастического романа-антиутопии Рэя Брэдбери «451 градус по Фаренгейту» (посвящённого тоталитарному обществу, где сжигают книги) и статьи 28 Конституции РФ, гарантирующей свободу совести и вероисповедания, включая право распространять религиозные убеждения.[15]
Судебное заседание 18 августа 2011 года[править | править код]
На второе заседание, прошедшее 18 августа 2011 года, были приглашены авторы экспертного заключения.[45] Доктор философских наук, декан философского факультета ТГУ Сергей Аванесов признался, что за проведением экспертного заключения к нему в 2010 году обратился сотрудник ФСБ.[45] Аванесов разъяснил, что не проводил самого исследования и что его участие ограничилось выполнением организаторских функций и редактированием конечного заключения.[45] Сам анализ провели Валерий Свистунов и Валерий Наумов. Свистунов, соответственно, провёл философский анализ, а Наумов — лингвистический. Философский анализ Аванесов перепоручил Свистунову, поскольку не считал себя квалифицированным для проведения экспертизы «ввиду отсутствия исследований в области индологии».[45] Представитель защиты Александр Шахов обратил внимание суда на то, что в экспертный совет входили лица, не обладавшие необходимой квалификацией[45], и ходатайствовал о включении в материалы дела экспертизы известного российского религиоведа Екатерины Элбакян. Ходатайство было отклонено.[50]
На вопрос судьи о наличии в тексте возбуждения розни Аванесов ответил, что напрямую он её не видит. А на вопрос о наличии указаний на исключительность кришнаитов по отношению к последователям других религий Аванесов отметил, что такая исключительность существует в текстах любой религиозной традиции. В то же самое время Аванесов признал, что в некоторых местах «Бхагавад-гиты как она есть» этот момент подчёркивается очень жёстко, с использованием таких слов, как «свиньи», «ослы» и др. Судья возразила на это, что в любой традиции можно встретить такие выражения, как например, из Библии: «не мечите бисер перед свиньями». Аванесов отметил, что он, будучи человеком терпимым, не оскорбился бы такими словами, а вот кто-то другой мог бы и оскорбиться. Следовательно, подытожил Аванесов, в такой ситуации необходимо обращаться за разъяснениями непосредственно к носителям традиции. В целом на вопросы о наличии оскорбительных слов и выражений Аванесов отметил, что «однозначного ответа на эти вопросы нет».[45]
.jpg)
После выступления Аванесова представители защиты указали суду на ряд приводимых в экспертном заключении цитат, которые были либо вырваны из контекста, либо вообще отсутствовали как в комментариях, так и в оригинальных текстах «Бхагавад-гиты».[45] Представители защиты также показали суду, что в ходе экспертизы анализировалось не только третье издание «Бхагавад-гиты как она есть» (на основании экспертизы делался вывод о необходимости признать экстремистским материалом именно третье издание «Бхагавад-гиты как она есть»), но и второе издание, отличающееся переводом, а также иные книги Бхактиведанты Свами Прабхупады — «Шримад-Бхагаватам» и «Наука самосознания».[45]
После Аванесова в зал суда был приглашён кандидат философских наук, доцент кафедры истории философии и логики философского факультета ТГУ Валерий Свистунов.[45] Свистунов показал, что предложение провести «философское исследование» кришнаитского текста поступило к нему от Аванесова. На тот момент ни о какой экспертизе речь даже не шла.[45] Свистунов признался, что с книгой «Бхагавад-гита как она есть» он знаком с 1980-х годов, но прочитал её только сейчас.[45] Свистунов отметил, что при постановке перед ним задачи проведения философского исследования он не был ограничен в выборе необходимой литературы для анализа. Саму задачу учёный воспринял творчески. По словам Свистунова, сам текст «Бхагавад-гиты как она есть» побудил его к тому, чтобы вступить в полемику, найти дополнительную информацию. Эту дополнительную информацию Свистунов почерпнул с так называемых «антисектантских сайтов», содержащих критику учения кришнаитов и их литературы. На вопрос о том, исследовал ли он противоположный взгляд на кришнаитов и их учение, Свистунов дал отрицательный ответ, снова подчеркнув, что эта полемика была его «субъективным мнением».[45]
На вопрос о наличии оскорбительных и уничижительных высказываний в тексте Свистунов ответил, что таковых не обнаружил.[45] Как и Аванесов, Свистунов сказал, что в тексте имеются указания на исключительность этого религиозного пути, но аналогичные утверждения о собственной исключительности существуют в любой религиозной традиции.[45] На вопрос о взглядах кришнаитов на христианство Свистунов отметил, что они ни в коем случае не враждебные, а скорее нейтральные.[45]
.jpg)
Надпись на плакате:
«6 лет назад я прочитала „Бхагавад-гиту как она есть“. Более логичной и разумной книги я не встречала. Самое главное — она научила меня любви ко всем живым существам! Спасибо, М. В. Степаненко. Благодаря вам многие люди станут читать эту удивительную книгу!»
После выступления Свистунова в дело были включены распечатки материалов православных антисектантских сайтов, использованные авторами экспертизы. Далее судья и представители защиты указали на ряд несоответствий приводимых в экспертизе цитат рассматриваемому третьему изданию «Бхагавад-гите как она есть». Представитель защиты Александр Шахов сделал устное заявление суду о необходимости признания экспертизы незаконной и привлечении трёх учёных, выполнявших экспертное заключение, к ответственности в связи с допущенными ими нарушениями порядка проведения экспертиз.[45] Поскольку третий эксперт, Валерий Наумов, на заседание суда не явился, судья Галина Бутенко назначила продолжение рассмотрения дела на 29 августа 2011 года.[45]
Второе заседание суда, также как и первое, сопровождалось одиночными пикетами правозащитников. После окончания заседания на государственном томском телеканале «ГТРК Томск» был показан сюжет под вводившим в заблуждение названием «Книга „Бхагават-Гита. Как она есть“ осуждена за экстремизм».[45] Впоследствии название размещённого на сайте телеканала сюжета было изменено на «В суде рассматривается дело о книге „Бхагават-Гита. Как она есть“».[54]
Судебное заседание 29 августа 2011 года[править | править код]
По просьбе представителей защиты к делу был приобщены нескольких страниц из книги Бхактиведанты Свами Прабхупады «Путешествие вглубь себя», где изложено положительное отношение автора к иным религиям.[50] Представители защиты также ходатайствовали о приобщении к делу экспертизы литературы ИСККОН, выполненной в 2004 году религиоведом Борисом Фаликовым. Ходатайство было отклонено.[50]
В этот раз перед судом выступил третий эксперт из ТГУ, Валерий Наумов. Также как и Свистунов до него, Наумов заявил, что проводил просто исследование, а не судебную экспертизу.[50] Наумов признался, что не знал о том, кто были заказчиками работы, и что «книгу и лист с вопросами (не на бланке, без подписей или печатей) передал ему лаборант кафедры».[50] Наумов утверждал, что при проведении экспертизы применял «компонентный анализ, при котором контекст не учитывается, а текст раскладывается на минимальные семантические единицы — то есть смысл слов объясняется просто по словарям».[50] Представители защиты указали суду на тот факт, что данный метод не является общепризнанным. Наумов с этим согласился, но предположил, что данный метод был приемлемым.[50] Наблюдатели назвали экспертизу Наумова двусмысленной, составленной так, как будто учёный специально уходил от ответов на поставленные вопросы.[50] Судья, в свою очередь, указала Наумову на ряд мест в его экспертном заключении, где приводимые цитаты отсутствовали на указанных им же страницах в книге.[50]
Судебное заседание 30 августа 2011 года[править | править код]
.jpg)
Так как признать книгу экстремистской не удалось, прокуратура ходатайствовала о проведении новой «психолого-религиоведческо-лингвистической экспертизы» в Кемеровском государственном университете (КемГУ).[55] Суд удовлетворил данное ходатайство.[56] Проведение экспертизы суд поручил трём сотрудникам КемГУ — религиоведу Алексею Горбатову, лингвисту Михаилу Осадчему и психологу Сергею Дранишникову.[56] Вопросы к ним суд оставил прежними.
Представители защиты отметили, что Горбатов некомпетентен в вопросах индуизма и что его основной специализацией являлась история Русской православной церкви.[56] Представители защиты также обратили внимание суда на конфессиональную ангажированность Горбатова, ранее выступавшего в качестве соавтора публикаций архиепископа Кемеровской и Новокузнецкой епархии РПЦ.[56] Представители защиты также указали на тот факт, что Дранишников не имел учёной степени, а Осадчий ранее участвовал в составлении экспертных заключений, на основании которых были признаны экстремистскими несколько публикаций свидетелей Иеговы.[57] При этом Осадчий использовал такой же сомнительный «компонентный анализ», как и Наумов. Основываясь на этом, представители защиты ходатайствовали об «отклонении этих экспертов ввиду их заведомой необъективности» и о поручении проведения экспертизы квалифицированным учёным из Москвы. Суд посчитал это невозможным ввиду того, что указанные представителями защиты эксперты «работают в разных учебных, научных заведениях, что увеличит срок производства экспертизы, и как следствие, может привести к нарушению разумного срока судопроизводства по делу, учитывая отдаленность нахождения экспертов от г. Томска».[56] Суд также отклонил замечания представителей защиты к вопросам, поставленным перед экспертами с употреблением некорректных формулировок и не имеющими отношения к экспертизе на экстремизм. Новую экспертизу суд поручил провести до 1 декабря 2011 года.[56]
Экспертное заключение сотрудников Кемеровского государственного университета (14 декабря 2011 года)[править | править код]
Содержание[править | править код]
Авторы экспертного заключения разошлись во мнениях: психолог Сергей Дранишников и лингвист Михаил Осадчий обнаружили в тексте признаки экстремизма, а религиовед Алексей Горбатов нет.[58] Дранишников и Осадчий пришли к выводу, что «отдельные элементы текста содержат нелицеприятные высказывания дискриминационного характера в отношении неопределённого круга лиц».[59][60] По их мнению, в книге ведётся «пропаганда интеллектуальной и социальной неполноценности человека по признаку его отношения к обосновываемым „Бхагавад-гитой“ религиозным ценностям».[61] В комментариях Прабхупады эксперты нашли «формулировки, возвышающие последователей учения над представителями иных вероисповеданий», и «выражения, унижающие честь и достоинство „непросвещённых“», в адрес которых употребляются такие оскорбительные слова, как «демоны», «ослы», «вьючные животные», «нелюди».[58] Кроме того, эксперты высказали мнение, что «книга пропагандирует ограничение свободы женщин».[62]
Отзывы и критика[править | править код]
Представитель защиты Михаил Фролов отметил в интервью СМИ, что для кришнаитов негативный характер экспертизы не стал неожиданностью, ведь те же самые эксперты ранее уже находили экстремизм в религиозных текстах других религиозных объединений.[62] По словам Фролова, эксперты просто «надёргали» из книги цитат, в которых упоминается слово «глупец» и другие негативные эпитеты, направленные «не в адрес какой-то конкретной религиозной группы или отдельной личности», а используемые для критики философских взглядов, отличающихся от вайшнавизма.[63] Однако эксперты усмотрели в этом «пропаганду интеллектуальной и социальной неполноценности человека по признаку его отношения к обосновываемым „Бхагавад-гитой“ религиозным ценностям».[62] По мнению другого представителя защиты, Александра Шахова, заключение кемеровских экспертов не было «таким категоричным», как предыдущее.[63]
Профессор кафедры философии Сибирского государственного медицинского университета, доктор философских наук Николай Карпицкий отметил, что перед экспертами был поставлен очень прямой вопрос о том, существует ли в книге какие-либо оскорбления достоинства определённых конфессий или каких-либо определённых социальных групп.[64] По мнению Карпицкого, религиовед дал компетентное заключение и к нему нельзя предъявить каких-либо претензий.[64] Однако лингвист и психолог, вместо того, чтобы ответить на поставленные перед ними вопросы, отвечали на вопрос о том, присутствует ли в тексте книги «отрицательное отношение к неопределённой группе лиц, хотя про неопределенную группу лиц их не спрашивали».[64] Согласно Карпицкому, из-за этого заключение теряет всякий смысл.[64]
Профессор кафедры философии МГИМО Андрей Зубов прокомментировал утверждение кемеровской экспертизы о том, что в тексте «Бхагавад-гиты как она есть» содержатся «формулировки, возвышающие последователей учения над представителями иных вероисповеданий».[65] Зубов отметил, что провозглашение исключительности по отношению к последователям других религий характерно для любой религиозной традиции.[65] По мнению учёного «ни одна религия не говорит о том, что другие религии ничем не хуже её», так как в таком случае «бессмысленно было бы исповедовать эту религию»:
Например, христиане говорят, это можно найти в текстах, что тот, кто не будет веровать в Иисуса Христа, тот не спасется. Разве это не исключительность христиан? В исламе тоже есть немало разговоров об исключительности мусульман в деле спасения. В иудаизме евреи и вовсе названы избранным народом. То же можно сказать и про зороастризм. Как раз в индийских религиях это в меньшей степени выражено. Но все равно адепты любой религиозной группы, даже отдельной конфессии внутри религии, всегда утверждают свою правоту. Протестанты относительно католиков, кальвинисты относительно лютеран, пятидесятники относительно других евангелистов и так далее.[65]
26 декабря 2011 года российский ИСККОН выступил с официальным заявлением, в котором отметил, что «неадекватность утверждений, на которых основывается обвинение в экстремизме, очевидна не только специалистам».[66] Авторы обращения привели два фрагмента из заключения кемеровских экспертов, в которых эксперты сделали вывод о наличии в тексте экстремизма на основании фраз, вырванных из контекста.[66]
Информационное агентство «Росбалт» отметило, что приведённые в СМИ цитаты из заключения кемеровских экспертов «возмутили культурную общественность России и Индии».[67]
Обозреватели «Независимой газеты» Андрей Мельников и Лидия Орлова в статье «Дело за Кришной» отметили, что «по мнению религиоведов» в своей проповеди Прабхупада «не пытался адаптировать древний текст к современным представлениям о нормах религиозной полемики, использовал архаичные речевые обороты», чем и объясняется наличие в его книгах «тех самых „грубостей“, которые авторы антикришнаитских экспертиз рассматривают как оскорбительные для атеистов и последователей других традиций, когда в их адрес звучат слова „глупцы“ и сравнения со „свиньями, поедающими нечистоты“», в то время как сами кришнаиты «неоднократно указывали, что в соответствии с этой логикой можно обвинить в экстремизме Священное Писание любой древней традиции».[16]
Судебное заседание 19 декабря 2011 года[править | править код]
Слушания по делу «Бхагвад-гиты» возобновились 19 декабря, вскоре после того, как суд получил результаты экспертизы сотрудников КемГУ.[62][68] На заседании были объявлены результаты экспертизы сотрудников Кемеровского государственного университета.[69] В ходе слушаний суд также рассмотрел заявление уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина об участии в процессе его лично или его представителя. Суд удовлетворил заявление омбудсмена и, в связи с привлечением нового лица, отложил окончательное рассмотрение дела на 28 декабря.[70][71]
Судебное заседание 28 декабря. Оглашение вердикта[править | править код]
28 декабря 2011 года состоялось финальное судебное заседание.[72][73] В его преддверии руководство ИСККОН в России распространило в СМИ заявление, в котором выразило «тревогу по поводу происходящего» и «надежду на объективность суда».[74]
Заседание началось в 10 часов утра.[75] По словам корреспондента газеты «Известия», «территория вокруг суда и коридоры были заполнены кришнаитами, которые пришли защитить свою святыню».[75] Однако в суд не явился ни заявленный ранее уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин, ни его представитель Нелли Кречетова.[76][77] Позднее Лукин пояснил «Би-би-си», что Кречетова находилась в отпуске, а вместо неё на процессе присутствовали представлявшие омбудсменов юристы.[4]
Представители защиты ходатайствовали о разрешении видеосъёмки заседания.[4] Председательствующая судья Галина Бутенко частично удовлетворила ходатайство, разрешив (как средствам массовой информации, так и представителям стороны защиты) снимать заседание на плёнку «в течение не более чем получаса».[4][78]
В ходе заседания Г. Бутенко зачитала текст экспертизы, подготовленной сотрудниками КемГУ.[79] Представители защиты отметили, что кемеровские эксперты не пришли к общему выводу, что их мнения противоречили друг другу и что они опирались в своём анализе на собственные, а не на общепринятые научные методики, тем самым «выйдя за пределы своей компетенции».[59]
Представитель защиты Александр Шахов попросил суд приобщить к делу рецензию на кемеровскую экспертизу профессора Томского государственного педагогического университета Ольги Орловой, которая «ставила под сомнение научность экспертизы» кемеровских специалистов.[79] Шахов, в частности, указал, что «рецензия ставит под сомнение основное доказательство — заключение комплексной экспертизы. Специалист-лингвист [Томского педуниверситета], имеющая больший опыт экспертной работы, критикует его заключение — лингвистическую часть, и может указать суду, что данное заключение не может являться обоснованным в качестве доказательства».[80] Г. Бутенко изучила документ и объявила, что, согласно выводам Ольги Орловой, при проведении экспертизы в Кемерово «были нарушены процедуры проведения экспертизы…, данную экспертизу нельзя назвать комплексной, потому что [она] проводилась специалистами по отдельности».[80] Представитель прокуратуры на это возразила, что в заключении «экспертом дана собственная оценка доказательств», что является прерогативой суда.[80] В результате Г. Бутенко удовлетворила ходатайство кришнаитов о приобщении рецензии к делу, но отказалась вызвать в суд проводивших экспертизу специалистов.[80]
После этого представители защиты ходатайствовали о приобщении к делу исследования текста «Бхагавад-гиты как она есть», выполненного экспертами из Барнаула.[60] Перед барнаульскими учёными были поставлены те же вопросы, что и перед кемеровскими, но их выводы оказались «абсолютно противоположными».[59] Как отметили представители защиты, в отличие от кемеровской экспертизы, барнаульское исследование проводилось научными методами, описанными в тексте экспертного заключения, которое по объёму было в три раза больше кемеровского исследования.[59]
Представители защиты заявили, что наличие противоречий в выводах экспертов требует повторной экспертизы, и ходатайствовали о назначении новой комплексной психолого-лингвистической экспертизы.[59] Представители защиты также указали суду на отсутствие комплексного анализа текста в уже проведённой экспертизе и на отсутствие учёных степеней у кемеровских экспертов.[58] Представители защиты сообщили суду, что готовность провести новую экспертизу «выразили барнаульские, уральские и петербургские учёные», и представили суду список «компетентных специалистов».[58][79] Г. Бутенко, однако, сказала, что не видит оснований не доверять мнению кемеровских экспертов и отклонила ходатайство о проведении новой экспертизы.[81]
После прений сторон Г. Бутенко удалилась для принятия решения.[82] Вердикт она огласила в 6 часов вечера по местному времени.[58][75] Судья сочла доводы заявителя неубедительными и объявила об отказе в удовлетворении заявления прокуратуры о признании «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистской.[83] Г. Бутенко не нашла оснований для признания «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистской литературой, отметив, что книга представляет собой «одну из интерпретаций священного индуистского писания „Бхагавад-гиты“»[84] и заключив, что
Текст книги «Бхагавад-гита как она есть» не содержит высказываний побудительного характера, призывов к враждебным или насильственным действиям в отношении лиц определённой конфессиональной, национальной, этнической принадлежности, а также высказываний, оправдывающих совершение таких действий.[85]
По свидетельству СМИ, слова судьи «буквально утонули в восторженных аплодисментах последователей Кришны».[75] Кришнаиты заявили СМИ, что «справедливость восторжествовала» и что они принимают вердикт «смиренно и без какого-либо злорадства».[75] Представители томской прокуратуры отказались от комментариев и поспешно покинули зал суда.[75] Осталось неизвестным, будет ли прокуратура обжаловать вердикт.[83]
Реакция на решение Ленинского районого суда[править | править код]
Адвокат кришнаитов Александр Шахов заявил СМИ, что «это решение судьи показывает, что Россия становится действительно демократическим обществом».[86] В интервью «РИА Новости» Шахов отметил, что, по его мнению, «в решении суда восторжествовали принципы справедливости».[72] Лидер томской общины кришнаитов Энвер Измайлов сказал Reuters, что решение суда свидетельствует о «возможности диалога с властями».[87] В интервью «Газета.Ru» председатель совета российского ИСККОН Радха Дамодар счёл маловероятным, что «суд бы закончился подобным образом, не вмешайся в ситуацию другое государство». Он выразил удовлетворение тем, что «суду хватило разума и компетентности вынести верное решение», и отметил, что «Наверное, просветление у людей в головах действительно наступило, и страшного не случилось. Нужно уже что-то делать, чтобы светские суды не судили религии, наш случай показывает, что это неверно».[83]
Как сообщило радио «Вести ФМ», отказ суда признавать книгу экстремистской приветствовали российские учёные-индологи.[88] Евгения Ванина из Института востоковедения РАН заявила, что воспринимает вердикт как «победу здравого смысла», отметив, что «любой религиозный текст можно прочитать и назвать экстремистским».[88]
По мнению деятеля православного антисектантского движения, председателя Экспертного совета по проведению государственной религиоведческой экспертизы при Министерстве юстиции РФ Александра Дворкина, решение суда предопределило «внешнеполитическое давление, которое смогли мобилизовать кришнаиты».[88] Похожее мнение высказали журналисты «Независимой газеты» Андрей Мельников и Лидия Орлова. В опубликованной 18 января 2012 года статье «Дело за Кришной» они отметили, что «нельзя исключать того, что на решение суда повлияли, кроме аргументов защиты, особые, внесудебные обстоятельства. А именно — мощное давление, которое оказало на Россию дипломатическое ведомство Индии».[16] Федеральный судья в отставке Сергей Пашин, в свою очередь, высказал сомнение, что на решение суда могла повлиять политика.[89] Пашин отметил, что
Прокуратура, по сути, орган исполнительной власти, хотя она не всегда это признает. Поэтому сама по себе подача иска могла быть связана с какими-то политическими предпочтениями. Но суд независим, и его решение не должно быть продиктовано политическими мотивами. Вообще, подобные документы: мнения дипломатов или газетные статьи — к материалам дела не приобщаются. Но, конечно, суд принимает, например, сколько у того или иного произведения или движения последователей, в какой мере эти последователи соблюдают закон. Конечно, суд должен учитывать атмосферу вокруг этой ситуации. В какой-то мере, конечно, мнение дипломатов учитывается, но доказательством не является.[89]
Интернет-издание «Взгляд.ру» отметило, что России удалось погасить «крупный международный скандал с Индией, и помог это сделать один из томских судов».[89] Информационное агентство «Росбалт» сообщило о решении суда в статье, озаглавленной «„Бхагавад-гита“ спасена для российской культуры».[90] Агентство, в частности, отметило, что «Политики и общественные деятели в Индии с воодушевлением восприняли решение томского суда, отказавшегося признать экстремистскими перевод и толкование древнего религиозно-философского трактата „Бхагавад-гита“»,[91] а газета The Times of India сообщила, что вердикт томского суда вызвал ликование индуистов по всему миру.[92]
Представитель МИД Индии назвал вердикт суда «благоразумным решением щепетильной проблемы».[84] Министр иностранных дел Индии С. М. Кришна выразил удовлетворение решением суда и «поблагодарил российское правительство за поддержку».[92][93] Решение суда приветствовал посол Индии в России Аджай Малхотра.[94] Он, в частности, сказал: «вердикт уважаемой судьи в Томске, отклонившей иск по делу „Бхагавад-гиты“, заслуживает аплодисментов. Очень приятно сознавать, что это дело окончательно разрешено и осталось позади».[95] Директор департамента Евразии МИД Индии Аджай Бисария посчитал, что «на суде победил разум и здравый смысл».[89] Он заявил «Интерфаксу»: «Это прекрасное известие, я узнал о позитивном решении Томского суда от посла Индии в России Аджая Малхотры, который постоянно держал руку на пульсе в ходе всего процесса. Отрадно, что наша с российскими коллегами однозначная позиция и совместные усилия увенчались успехом».[91] Пресс-секретарь Индийского национального конгресса Рашид Алви высказал «величайшее удовлетворение» решением суда, отметив, что судья «приняла во внимание чувства Индии» и что такой вердикт суда «ослабил напряжение» между Индией и Россией.[23] Посол России в Индии Александр Кадакин отметил: «мы с самого начала рассчитывали, что справедливость восторжествует и этот досадный эпизод не омрачит наши проверенные временем дружеские отношения».[89]
Апелляция прокуратуры (2012)[править | править код]
После оглашения вердикта 28 декабря 2011 года представители томской прокуратуры заявили, что примут решение о подаче апелляции после 10 января 2012 года.[96] 29 декабря в пресс-службе прокуратуры пояснили, что прокуратура пока не получила мотивировочную часть решения суда, из-за чего не в состоянии определиться, обжаловать ли решение или нет.[96] 25 января 2012 года пресс-служба Ленинского районного суда сообщила, что 23 января прокуратура подала апелляционное представление на решение суда.[97][98] Одновременно с представлением прокурор подал заявление о восстановлении пропущенного по уважительным причинам процессуального срока на обжалование.[99] 26 января Ленинский районный суд удовлетворил заявление о восстановлении срока на подачу апелляционного представления прокуратуры и передал дело в Томский областной суд для рассмотрения апелляционного представления.[100][101] Томское общество сознания Кришны сообщило, что не станет обжаловать решение суда о рассмотрении апелляции по делу «Бхагавад-гиты как она есть».[102] Юрист кришнаитов Александр Шахов сказал «Интерфаксу», что «прокуратура имеет право на обжалование судебного решения», и подчеркнул, что кришнаиты будут отстаивать свою позицию в Томском областном суде.[103] 14 февраля 2012 года пресс-служба Томского областного суда сообщила, что 6 марта суд рассмотрит апелляционное представление томского прокурора на отказ суда первой инстанции в признании экстремистской «Бхагавад-гиты как она есть».[104][105][106][107] 22 февраля на сайте суда появилось сообщение о том, что рассмотрение дела переназначено с 6 на 20 марта.[108]
Реакция на апелляцию[править | править код]
Освещающая судебный процесс в томских СМИ журналистка Ольга Иовлева отметила, что так и осталось неизвестным, каковы были «уважительные причины», по которым прокуратура пропустила процессуальный срок на обжалование.[109] По мнению Иовлевой «органы просто ждали „добро“ от епархии. Ведь зависимость между действиями силовиков, среди которых оказывается все больше православных фанатиков, и РПЦ уже давно налицо».[109] Иовлева также высказала мнение, что причиной подачи апелляции было наличие в рядах прокурорских работников немалого числа «фанатиков РПЦ, которые не могли смириться с решением суда, не увидевшим экстремизма в древнеиндийском трактате».[109]
1 февраля 2012 года прокурор Томской области Василий Войкин на пресс-конференции в региональном медиацентре агентства «РИА Новости» заявил журналистам, что прокуратура подала апелляционную жалобу на решение суда, чтобы «получить юридически четкое обоснование отклонения иска».[110] Войкин, в частности, сказал, что по мнению прокуратуры решение Ленинского районного суда было «недостаточно юридически мотивировано» и что в решении «больше не юридического подхода, а больше подхода о целесообразности или нецелесообразности», тогда как прокуратуре «хочется более четкой юридической трактовки — почему иск отклонён судом».[110]
16 февраля 2012 года своё мнение высказал первый заместитель генерального прокурора РФ Александр Буксман. В ходе поездки в Томск Буксман заявил журналистам, что судебный процесс неверно воспринимается обществом.[111][112] Буксман, в частности, сказал: «Здесь важно отделить зёрна от плевел, потому что в обществе этот вопрос представляется таким образом, что прокуратура вообще против основ данной религии выступает. Но речь идёт не об этом, а как раз о том, что в переводе на русский язык там появились некие моменты, которые либо граничат, либо заходят за грань и близки к экстремистским проявлениям, в связи с чем прокуратура и обратилась в соответствующие органы».[113] Другой замгенпрокурора, Иван Семчишин, вторя своему коллеге, заявил, что «фактически прокурор требовал признать экстремистским не сам канонический текст священного писания индусов, а русскоязычную версию комментария к этой книге, ранее изданного на английском языке. По этой причине прокурор вынужден сегодня отстаивать свои требования в апелляционном суде».[113]
Известный блогер, журналист и интернет-бизнесмен Антон Носик отметил, что в правовом государстве может существовать только два основания для оспаривания вступившего в законную силу решения суда: «либо выяснилось, что суд предшествующей инстанции допустил при рассмотрении дела какие-то нарушения законодательства, в связи с чем его решение незаконно. Либо вскрылись какие-то новые обстоятельства, не учтённые при предыдущем рассмотрении, и нужно заново рассмотреть дело с их учетом».[114] Таких оснований не существовало, в связи с чем прокурор Федотов предложил новое основание: «отменить решение суда в связи с тем, что оно не совпало с позицией прокуратуры».[114] Носик отметил, что
По сути дела, всё апелляционное представление прокурора г. Томска в областной суд состоит из пересказа всё тех же самых аргументов, которые по результатам полугодичного судебного процесса в Ленинском райсуде уже были отвергнуты. Единственное, что привнес прокурор Федотов в свой новый опус, по сравнению с заявлением, которое он уже вносил 30 июня 2011 года, — это ряд грубых грамматических ошибок в написании иностранных имён и русских прилагательных.[114]
Обозреватель Портала-Credo.Ru Владимир Яковлев отметил, что «Оговорка г-на Буксмана о том, что прокуратура де не имеет ничего против данного религиозного вероучения, честно говоря, слабо утешает. Видно и невооруженным глазом, что своей попыткой запрета книги прокуратура добивается на самом деле запрета деятельности целой религиозной организации, на эту книгу ориентирующейся».[115]
Томский омбудсмен Нелли Кречетова заявила: «теперь, как я понимаю, отступная пошла. Теперь уже не книга экстремистская, а комментарий, причём в русском переводе».[116] Кречетова также высказала мнение, что после возобновления судебного процесса «Томск в глазах всего мира выглядит не университетским центром, а оплотом религиозного фанатизма».[116]
22 февраля ситуацию прокомментировал руководитель влиятельной индуистской ультраправой организации «Вишва хинду паришад» (ВХП) Правин Тогадия. Он выразил поддержку российским индуистам, заявив в интервью газете The Times of India о твёрдом намерении «сражаться на международном уровне в защиту прав индуистов и их идентичности».[117]
19 марта 2012 года в «Независимой газете» вышла статья политического обозревателя Владимира Скосырева «Священная книга индусов снова под судом».[118] Скосырев отметил, что судебный процесс «уже вызвал бурные протесты в Индии и бросил тень на репутацию РФ как светского демократического государства».[118] Однако, несмотря на это, томский прокурор оспорил решение суда первой инстанции, отказавшегося признать произведение экстремистским.[118] По мнению Скосырева, новое рассмотрение этого вопроса в суде может снова «воспламенить страсти» в дружественной для России Индии и «бросить тень на репутацию России как демократического светского государства».[118] Скосырев пишет, что, непонятно по каким причинам, прокурор вновь решил инициировать дело, рассмотрение которого явно наносит ущерб российской внешней политике.[118] Автор статьи напомнил о том, что ныне Москва и Дели официально называют российско-индийские отношения «отношениями привилегированного стратегического партнёрства». Между Россией и Индией вот уже более 60 лет не было политических конфликтов, но вызванный судебным процессом скандал грозил осложнить российско-индийские отношения.[118]
Рассмотрение апелляционного представления прокуратуры Томским областным судом[править | править код]
Судебное заседание 20 марта 2012 года[править | править код]
Рассмотрение Томским областным судом апелляционного представления прокурора Томска на отказ суда первой инстанции в признании экстремистской книги «Бхагавад-гита как она есть» продолжалось два дня. Апелляцию рассматривала судебная коллегия по гражданским делам под председательством заместителя председателя Томского областного суда Ларисы Школяр[119][К 8]. Первое заседание началось 20 марта 2012 года в 14:00 часов и продолжалось около пятнадцати минут[120][121]. Для проведения заседания был выбран самый большой зал Томского областного суда, но и он едва вместил всех желающих присутствовать на процессе.[122] В общей сложности в суд явились около трёх десятков кришнаитов и представителей общественности, среди которых был председатель Ассоциации индийцев в России Санджит Кумар Джха[123].
Прокуратура ходатайствовала о том, чтобы сделать процесс закрытым для журналистов, но суд с доводами обвинения не согласился и разрешил журналистам присутствовать на процессе и вести видеосъёмку[122]. Интересы прокурора Томска Виктора Федотова[К 9] в суде представляли его помощники Марина Осипова и Елена Селезнёва.[119] В ходе судебного заседания они попросили время на ознакомление с жалобой защиты на апелляционное представление.[124] Суд согласился предоставить прокуратуре время на ознакомление с жалобой и объявил перерыв до утра 21 марта.[125][126] Сотрудник пресс-центра суда Екатерина Карпенко пояснила, что прокуратура ранее не ознакомилась с жалобой защиты потому, что представители защиты своевременно не направили в ведомство копию своих возражений.[127] Адвокат кришнаитов Александр Шахов сказал журналистам, что в жалобе на апелляцию прокуратуры защита выразила «несогласие с доводами ведомства о первом рассмотрении дела в суде первой инстанции».[124]
Судебное заседание 21 марта 2012 года[править | править код]
21 марта 2012 года заседание суда началось в 9:15 утра и продолжалось немногим более часа[128]. В ходе рассмотрения апелляции представитель прокуратуры заявила, что районный суд неверно истолковал законодательство в части определения понятия «экстремизм», посчитав обязательным условием экстремизма призывы к осуществлению экстремистской деятельности, выраженные какими-либо действиями[128]. Но, по словам представителя прокуратуры, в России «запрещена любая пропаганда, возбуждающая какую-либо ненависть»[128]. Защита, в свою очередь, поддержала толкование суда первой инстанции[128]. Судья также спросила представителей прокуратуры, обращались ли в правоохранительные органы граждане, воспринявшие книгу как призыв к совершению экстремистских действий[128]. Представители прокуратуры сообщили, что имело место одно обращение от женщины в другом регионе России, которая говорила о том, что в книге присутствует дискриминация по признаку религиозной принадлежности[128]. Однако доказательств этого обращения в материалах дела представлено не было[128].
Елена Селезнёва заявила, что все без исключения томские и кемеровские эксперты подтвердили наличие экстремизма в «Бхагавад-гите как она есть» и что не нужно быть религиоведом, психологом или лингвистом, чтобы увидеть в книге экстремизм[42][119]. Селезнёва зачитала из книги «экстремистское» высказывание, в котором утверждалось, что сражаться за правое дело — долг каждого воина.[К 10][42]. Марина Осипова, в свою очередь, настаивала на том, что на самом деле прокуратура просит признать экстремистской не всю «Бхагавад-гиту как она есть», а только комментарии к ней[119].
После непродолжительных прений суд удалился в совещательную комнату и через три-четыре минуты огласил решение, в котором отклонил апелляционное представление прокурора Томска на отказ суда первой инстанции в признании экстремистской «Бхагавад-гиты как она есть»[129][130][131] Таким образом, областной суд подтвердил решение Ленинского районного суда, который отказался признать книгу экстремистской в декабре 2011 года.[132]. Теперь, если прокуратура решит продолжить разбирательство, прокурору Томской области придётся подавать кассационное представление в судебную коллегию по гражданским делам Томского областного суда[133][134].
Мотивировочная часть решения Томского областного суда[править | править код]
6 апреля 2012 года была опубликована мотивировочная часть апелляционного определения, в котором утверждалось, что коллегия Томского областного суда отклонила апелляционное представление прокурора Томска на отказ суда первой инстанции в признании экстремистской книги «Бхагавад-гита как она есть», поскольку не сочла доказанными изложенные в апелляции доводы[135]. В частности, в мотивировочной части решения говорилось, что «апелляционное представление прокуратуры не содержит ссылки на обстоятельства, свидетельствующие о наличии оснований для отмены решения» об отказе признать книгу экстремистской, и что суд первой инстанции сделал правильные выводы об отсутствии в книге информации, «разжигающей ненависть либо вражду» по признаку принадлежности к определённой религии[136].
Областной суд указал, что, согласно нормам международного права, каждый человек имеет право на свободу совести и религии, и государство должно предупреждать и ликвидировать дискриминацию на основе религии и убеждений[135]. Согласно Конституции РФ, Россия является светским государством, в котором отсутствует официальная религия и ни одно из вероучений не может являться предпочтительным или обязательным[135]. Однако суд указал, что, согласно международным и российским нормативным документам, существуют определённые ограничения свободы совести и вероисповедания, связанные с запретом призывов к возбуждению ненависти[135]. В этой связи суд отметил, что кришнаитские религиозные организации, распространяющие «Бхагавад-гиту как она есть», зарегистрированы в России в законном порядке, а из заключения экспертизы книги следует, что она «не содержит призывов к непосредственным действиям в отношении лиц, принадлежащих к другим конфессиям, угрожающим их жизни, здоровью, материальному благосостоянию, носящим оскорбительный характер и обосновываемым принадлежностью этих лиц к данной конфессии, обоснования или оправдания экстремистской деятельности»[135].
Областной суд указал, что в заключении экспертизы не содержится однозначного вывода о том, что комментарии Бхактиведанты Свами Прабхупады «призывают к совершению агрессивных действий по отношению к кому-либо, включают в себя утверждения о неполноценности народностей, оправдывают экстремистские действия по отношению к той или иной религиозной группе…»[135]. Областной суд отметил, что суд первой инстанции, вопреки мнению прокуратуры, дал свою оценку заявлениям экспертов, а несогласие с ней прокуратуры вовсе не указывает на ошибочность этой оценки[135]. Суд указал, что при вынесении решения учёл «отсутствие в материалах дела доказательств, подтверждающих, что кто-либо из граждан, являющихся приверженцем иного вероисповедания,.. увидел в ней высказывания, оскорбляющие их веру,.. а также отсутствие данных о том, что книга… воспринимается не как литературное произведение, а как печатный материал, призывающий к осуществлению экстремистской деятельности…»[135]. В решении отмечалось, что вывод суда первой инстанции о том, что «каждая религия стремится утвердить собственный и всеобъемлющий характер и ложность других религиозных учений», основан на показаниях допрошенных экспертов[135]. Коллегия суда второй инстанции сочла верным суждение о том, что «доктринальная конфликтность религиозных систем не всегда проявляет себя в виде непримиримого противостояния, о чём свидетельствует российская история, являющая собой пример возможности бесконфликтного сосуществования различных религий и конфессий»[135]. Вопреки мнению прокуратуры, коллегия областного суда не усмотрела в решении районного суда неверного толкования норм российского законодательства и международного права и не нашла оснований для иной оценки перечисленных доказательств, чем изложено в обжалуемом решении[135].
Реакция на решение Томского областного суда[править | править код]
Как сообщил присутствовавший на заседании корреспондент «РИА Новости» Сергей Леваненков, решение суда находившиеся в зале кришнаиты и представители общественности встретили аплодисментами[128]. Представитель прокуратуры Елена Селезнёва сказала журналистам, что областной прокурор Василий Войкин примет решение об обжаловании после ознакомления с мотивировочной частью решения суда[128]. Юрист ИСККОН Александр Шахов заявил журналистам, что считает решение суда «абсолютно справедливым, разумным, а главное — законным»[137]. Несмотря на это, он предположил, что решение вновь будет обжаловано прокуратурой[137]. Президент Совета индуистских общин России и Ассоциации индийцев в России Санджит Кумар Джха заявил в интервью СМИ, что «сегодня восторжествовала справедливость»[138]. Он также сказал журналистам, что верил российскому правосудию, в то, что оно «примет верное решение», и выразил благодарность всем тем, кто поддержал кришнаитов[138].
После окончания судебных слушаний в пресс-центре агентства «Интерфакс-Сибирь» прошла пресс-конференция, на которой Санджит Кумар Джха выразил мнение, что причиной судебных тяжб вокруг «Бхагавад-гиты как она есть» был недостаток знаний об индуизме[139]. Он заявил, что Ассоциация индийцев в России намерена проводить работу по информированию россиян об индуизме[139]. По словам Джха, российские индуисты уже много раз пытались наладить диалог с другими конфессиями в России, но пока безуспешно[139]. Джха отметил, что для диалога с другими конфессиями, информирования общественности об индуизме и установления диалога с другими конфессиями был создан Совет индуистских общин России[139]. Джха вновь выразил удовлетворение решением Томского областного суда и высказал благодарность российскому правосудию и учёным, выступившим в защиту книги[139].
Как отметили СМИ, Индия приветствовала решение Томского областного суда[140][141]. Посол Индии в России Аджай Малхотра высказал удовлетворение вердиктом суда и выразил надежду на то, что этот вопрос исчерпан[140][142]. Официальный представитель Министерства иностранных дел Индии выступил с заявлением, в котором, в частности, говорилось:
Мы рады узнать о том, что почтенный областной суд в Томске (Сибирь, Российская Федерация) отказал в удовлетворении апелляции местного прокурора и оставил в силе вердикт суда первой инстанции в судебном деле в отношении книги «Бхагавад-гита как она есть». Мы приветствуем решение почтенного областного суда и выражаем благодарность всем нашим друзьям в России, благодаря усилиям которых такой исход дела стал возможен.[143]
International Herald Tribune опубликовала статью «Индуистская победа смогла успокоить индийский гнев на Россию»[144]. Обозреватель этой газеты Харви Моррис отметил, что решение Томского областного суда помогло России «выпутаться из вызывавшей смущение ссоры с Индией» и спасло российско-индийские отношения от дальнейшего ухудшения[144]. Информационное агентство Reuters отметило, что, оставив без удовлетворения апелляционное представление прокуратуры, суд не допустил российско-индийского дипломатического конфликта за несколько дней до визита президента Дмитрия Медведева в Индию[К 11][145]. Обозреватель американского журнала Foreign Policy Ханна Трудо отметил, что суд принял решение накануне визита Дмитрия Медведева в Индию для участия в саммите глав стран-членов БРИКС[146]. Трудо выразил мнение, что, оставив в силе решение суда первой инстанции, областной суд, возможно, «принял во внимание мнение индийских парламентариев, протестовавших и добившихся своего в прошлом году»[146].
Правительственное информационное агентство Малайзии Bernama сообщило, что индуисты по всему миру одобрительно восприняли решение суда[147]. Агентство привело слова из обращения американского индуистского деятеля Раджана Зеда, который выразил благодарность суду, отметив, что запрет книги глубоко ранил бы религиозные чувства верующих[147]. По мнению Зеда, это решение суда был «подобающим демократическому, открытому и плюралистическому обществу»[147].
Известный российский правозащитник Лев Пономарёв высказал мнение, что российская судебная система смогла должным образом разобраться в ситуации[148]. Решение в пользу кришнаитов было принято потому, что в данном случае суд действовал независимо, без давления со стороны прокуратуры и следственных органов[148].
Православный антисектантский деятель и один из близких соратников А. Л. Дворкина адвокат Александр Корелов заявил, что решение Томского областного суда было коррупционным.[149] В личном блоге Корелов написал, что по сведениям, поступившим от работников Томского областного суда, на ход процесса оказывали давление правозащитники и ответственные сотрудники Верховного суда РФ[149]. Корелов также сообщил, что рад итогам процесса.[149] По словам Корелова, суд не нашёл ничего предосудительного в том, что «основатель секты кришнаитов» Прабхупада называет инаковерующих нелестными именами, а это автоматически означает разрешение применять те же термины по отношению и к кришнаитам[149]. В частности, Корелов предположил, что теперь может называть кришнаитов оскорбительными терминами и у тех будет отсутствовать правовое основание упрекать его в этом, ведь «всегда можно сослаться на решение томских судов и сказать, что судебный прецедент уже имеется»[149].
Индолог Ирина Глушкова отметила, что «томская Курукшетра» завершилась по законам сказочного жанра: победу одержали добро и разум, воплотившиеся в положительных героях «Махабхараты» — братьях Пандавах[41]. В результате кришнаиты получили возможность спокойно продолжать изучать свой священный текст, а саммит глав стран-членов БРИКС в Дели, в котором принял участие президент Дмитрий Медведев, не был омрачён тенью «злых» Кауравов[41]. По мнению Глушковой, эта победа стала возможной благодаря юридически грамотной позиции защиты книги в суде и твёрдой убеждённости российских индуистов в своей правоте[41]. Именно эта убеждённость позволила им «с достоинством перенести выпавшие на их долю невзгоды»[41].
29 мая 2012 года прокурор Томской области Василий Войкин сообщил «РИА Новости», что областная прокуратура не будет обжаловать решение суда об отказе признать экстремистской «Бхагавад-гиту как она есть»[150][151]. Окончательное решение об обжаловании зависело именно от него[152]. Уполномоченный по правам человека в Томской области Нелли Кречетова приветствовала решение областного прокурора, заявив, что «здравый смысл восторжествовал»[153]. Кречетова отметила, что с самого начала просила прокуратуру отозвать «позорный иск», и призналась, что «практически была уверена, что так и кончится»[153]. Омбудсмен подчеркнула, что нужно не судить книги, а наказывать за деяния экстремистского характера, ведь «классика мировой литературы тоже неоднозначная, там тоже много чего можно найти. Но нельзя — это и свобода мысли, и свобода веры, и совести»[153].
Реакция и оценки[править | править код]
Реакция средств массовой информации[править | править код]
Процесс получил широкое освещение в российских и международных средствах массовой информации. Как отметил религиовед С. И. Иваненко, многие СМИ объективно освещали ход судебного процесса и верно прогнозировали его возможные последствия.[29] О суде рассказывали в эфире многих зарубежных радиостанций и телеканалов.[154] В разгар судебного процесса в декабре 2011 года тема «гонений на индуизм в России» была новостью номер один для всех ведущих индийских СМИ.[155]
Томские СМИ[править | править код]
23 августа 2011 года в газете «Вечерний Томск» вышла статья Ольги Иовлевой «Суд над индийской книгой опозорил Томск на весь мир».[156] Автор статьи высказала мнение, что в данном судебном процессе правоохранительные органы выступили на стороне РПЦ, что «за позицией органов стоит Томская епархия» и что конечной целью запрета книги был запрет деятельности кришнаитов.[156] В другой статья, опубликованной 30 декабря на портале «В Томске», та же журналистка назвала судебный процесс «очередным витком войны РПЦ с кришнаитами», «уникальным судебным процессом, благодаря которому о сумасшедших томичах стало известно далеко за пределами России».[26] Отказ суда признать кришнаитский текст экстремистским Иовлева назвала «адекватным» решением, оставившим без удовлетворения амбиции православных «охотников на ведьм».[26]
The Moscow Times[править | править код]
29 ноября 2011 года в The Moscow Times вышла статья Александра Братерского «Священной книге кришнаитов грозит запрет в Томске».[157] Братерский отметил, что хотя «индуистский текст, играющий центральную роль в вере кришнаитов» и обвиняют в «выражении религиозной ненависти, уничижении человеческого достоинства и в объявлении одной религии выше всех других», его трудно сравнить с «Майн Кампф» Адольфа Гитлера.[157]
В опубликованной 17 февраля 2012 года статье «Дело против кришнаитской книги будет продолжаться» издание выразило мнение, что по версии прокуратуры «Бхагавад-гита как она есть» содержит «экстремистские утверждения, обличающие христианство и провозглашающие превосходство индуизма».[158]
Газета.Ru[править | править код]
Григорий Туманов в опубликованной 31 августа 2011 года интернет-изданием «Газета.Ru» статье «Антинародное творчество: как Кришна и Микки-Маус становятся экстремистами» отметил, что «комментарий к основополагающей для индуистов „Бхагават-гите“ сейчас разбирают в Томском горсуде. Прокуратура считает, что написанное пять тысяч лет назад произведение, ставшее настольной книгой Льва Толстого, содержит высказывания, „унижающие честь и достоинство тех, кто не является последователем Кришны“. Представители „Общества сознания Кришны“, выступая в качестве заинтересованного лица со стороны защиты, в свою очередь, не раз говорили, что оценивать древний священный текст с точки зрения современного законодательства глупо».[159] По мнению Туманова «задуманный как инструмент борьбы с экстремизмом, список запрещённых произведений литературы и искусства превратился в бессмысленный бюрократический документ. Благодаря желанию надзорных органов увеличивать показатели и закону, легко позволяющему запретить любое произведение, в экстремисты зачисляются художники и богословы, но бороться с реальным террором в России это не помогает».[159]
В статье «Прокуроры не полюбили „Бхагавад-гиту“», опубликованной 26 января 2012 года, Туманов отметил, что «изначально происходящее вокруг „Бхагавад-гиты“ было больше всего похоже на то, что многие правозащитники называют „неправомерным антиэкстремизмом“».[44] В двух других статьях, озаглавленных «Сознание Кришны дошло до суда» и «Бхагавад-гейт», Туманов отметил, что это был не первый случай, когда «столь острая реакция на попытку признать тот или иной текст экстремистским приходит из-за рубежа». Ранее в Городищенском суде Пензенской области разбирали «Завещание» Хомейни. Известные исламские учёные со всего мира подвергли тогда российский суд критике, но это не спасло труд аятоллы от запрещения. Что касается дела «Бхагавад-гиты», сообщил Туманов, то опрошенные «Газетой.Ru» эксперты считали, что в этом случае шансы на «оправдание» гораздо выше, ведь «с Индией в отличие от имеющего не лучшую репутацию Ирана Россию связывают и туризм, и продажа вооружений…»[83]
The New York Times[править | править код]
Московский корреспондент The New York Times Глен Кейтс отметил в статье «В России „Бхагавад-гите“ назначили дату в суде», что хотя в Индии идея запрета древнего текста кажется невероятной, в современной России объявление вне закона религиозных групп и текстов представляет собой обыденное явление.[160] Из постоянно пополняемого Федерального списка экстремистских материалов следует, что «также как и индуисты сегодня, другие религиозные группы и их тексты ранее уже становились мишенью российских властей».[160] Кейтс приводит пример Свидетелей Иеговы и саентологов, чья литература ранее была признана экстремистской российскими судами.[160]
В другой статье, озаглавленной «Такой как он есть фокус на суде над „Бхагавад-гитой“», Глен Кейтс отметил, что судебный процесс «вызвал негодование в Индии и вынудил российское правительство защищаться».[161] Кейтс указал на то, что ИСККОН в России после падения советского режима переживает период роста и что российским кришнаитам не впервой приходится преодолевать противодействие со стороны РПЦ и российских властей, оспаривая обвинения в экстремизме.[161] В качестве примера журналист привёл тот факт, что почти 10 лет московское отделение ИСККОН боролось за право построить храм в российской столице.[161]
The Times of India[править | править код]
Шриджана Митра Дас в статье «Оружие массового научения?» (опубликованной в газете The Times of India 22 декабря 2011 года) отметил, что живший в XVII веке могольский князь Дара Шикох перевёл «Бхагавад-гиту» на персидский язык и настолько проникся её посланием, что возникли опасения, как бы он не отступил от ислама. Однако принц знал, в отличие от сибирских прокуроров, что «Бхагавад-гита» выше религиозных различий.[162] Далее автор высказал мнение, что
Продиктованный страхами запрет «Гиты» в стране, которая когда-то дала миру сложность Достоевского и приправленную внешним лоском жестокость Тургенева, представляется парадоксом. Однако данный эпизод показывает, как социальные тревоги — неконтролируемые и в конечном итоге берущие верх — находят себе мишень в виде высоких идей, особенно таких, которые предполагают различные трактовки и мнения. <…> Однако война с разнообразием и свободой мнений никогда не приносит мира, и понимаем мы это, лишь читая произведения, подобные «Гите» — и романам Толстого".[162]
The Indian Express[править | править код]
25 декабря 2011 года в газете The Indian Express вышла статья Судхиндры Кулкарни «Связь России с индуизмом». Кулкарни, выступая с позиции «набожного индуиста и светского индийца», заявил о неприятии нетерпимой позиции маргинальных групп в РПЦ, деятельность которых настолько же достойна порицания, как и действия индусов-экстремистов Индии, ратующих за запрет Корана.[163] Рассказав о духовный и культурных связях индийцев и русских, Кулкарни пришёл к выводу, что «между душами Индии и России» существует «мистическая связь», и предложил укрепить её. Отметив, что «храмы кришнаитов в России — это хорошо», Кулкарни выдвинул предложение к индуистским религиозным лидерам возвести крупный храм РПЦ в Индии. Это, по мнению автора статьи, явилось бы шагом к укреплению диалога между индуизмом и христианством.[163]
Независимая газета[править | править код]
21 декабря 2011 года Владимир Скосырев в статье «Индия вступилась за томских кришнаитов» высказал мнение, что независимо от вердикта томского суда «совершенно очевидно, что процесс нанес удар по репутации России и дружественным отношениям нашей страны с Индией».[164]
Андрей Мельников и Лидия Орлова в статье «Дело за Кришной» отметили, что «распространившийся „за три моря“» резонанс от томского судебного процесса возвращает к дискуссии о том, является ли ИСККОН частью индуистской традиции или новым религиозным движением.[16] Журналисты привели мнения двух российских индологов, высказавших разные точки зрения «о преемственности учения Прабхупады по отношению к традиционному индуизму», и отметили, что, как явствует из «Бхагавад-гиты как она есть» и других трудов Прабхупады, «его комментарии написаны в ситуации полемики со сторонниками современного западного секуляризма, а также с гуру неоиндуистских течений XX века».[16]
По мнению авторов статьи, в борьбе с проявлениями экстремизма делать упор «на текстах, а не на практике религиозных общин» неправомерно, а защита безопасности государства и прав личности через «пополнение списка экстремистских материалов и дальнейшее преследование религиозных организаций за распространение запрещенных книг» не является продуктивной.[16] Авторы считают, что если та или иная религиозная организация подозревается в нарушении конституционных прав граждан или законодательства, следует не запрещать религиозную литературу, а «проводить оперативно-разыскные мероприятия во всей их полноте и сложности, при этом не важно, новое или традиционное вероучение приводит к нарушению закона».[16]
В заключительной части своей статьи Мельников и Орлова высказались по поводу поддержки, полученной кришнаитами со стороны индийского правительства. Они выразили настороженность «тенденцией последнего времени, когда политическую и дипломатическую поддержку религиозным организациям оказывают политические силы и государственные структуры зарубежных стран только на том основании, что эта община проводит миссионерскую деятельность в интересах влиятельного зарубежного вероучения». По мнению авторов «Такая тенденция превращает принцип свободы совести в соревнование мощи держав. Получается, у кого сила — тот и прав. Примеров тому множество: ежегодные доклады Госдепа США о ситуации с неопротестантскими объединениями в нашей стране, ноты официальных лиц России по поводу ареста в Греции настоятеля Ватопедского монастыря и другие».[16]
В статье «Не совсем родная вера» Владислав Мальцев отметил, что в Индии распространены «достаточно своеобразные представления» о связи индуизма и истории России.[165] Мальцев приводит выдержку из статьи российского религиоведа Бориса Кнорре, где тот пишет о деятельности поддерживающей кришнаитов влиятельной индуистской организации «Вишва хинду паришад» (ВХП):
…в 1985 году лидеры ВХП на съезде в Копенгагене заявили, что в древности славянские племена исповедовали индуизм и что слова «Русь» и «Россия» происходят от санскритского «ришия» («земля мудрецов»), а название Москвы — от «мокшия» (место, где душа соединяется с Богом). Делаются соответствующие выводы о необходимости возвращения проживающих на славянских территориях народов в лоно «родной веры». <…> сегодняшние российские вайшнавы прямо говорят о необходимости поиска ведийских корней в России, указывая в качестве возможных свидетельств древней ведийской протокультуры на «развалины древнего Аркаима, Велесовы письмена, да и на сам говор славян…». Здесь российские вайшнавы (и не только они) смыкаются с современным российским язычеством. Так, в качестве «интересного примера попыток реконструировать дохристианские представления древних славян», говорящего в пользу их ведизма, центр Общества сознания Кришны в Москве приводит «Русские Веды» Александра Асова.[165]
Мальцев также обратил внимание на то, что известный кришнаитский проповедник Василий Тушкин (Враджендра Кумар) в своих лекциях говорит о сходстве «дохристианских культов славян с религией древних ариев — индуизмом» и предлагает своим слушателям принять индуистскую религию как «единую духовную протокультуру, из которой черпали знание обе цивилизации».[165] Мальцев делает вывод, что «особый интерес к изучению древнеславянских верований часто оказывается просто вежливым приглашением в число „преданных“ Общества сознания Кришны. Возможно, именно этого боятся те, кто стоит за инициаторами процесса над основополагающей книгой кришнаитов».[165]
Агентство политических новостей[править | править код]
17 февраля 2012 года «Агентство политических новостей» опубликовало статью Виктора Волхова «Нецензурное слово». В публикации, посвящённой критике 282-й статьи закона «О противодействии экстремистской деятельности», Волхов отметил, что данный закон «не имеет отношения к праву-справедливости», из-за чего «в правовом поле противостоять ему практически нечем».[166] В разделе статьи, озаглавленном «„Бхагавадгита“ как её нет», Волхов выразил свою трактовку первой стадии судебного процесса: «Процесс РФ против Кришны последний выиграл нокаутом. Хулиганы-атеисты в прокурорских мундирах повергнуты в прах у лотоносных стоп Господа. Скандал международный. В следующих жизнях-воплощениях все причастные со стороны обвинения получат тела Новодворской».[166]
Изложив своё понимание основного смысла «Бхагавад-гиты» (согласно которому Кришна убедил Арджуну участвовать в гражданской войне с целью «решить проблему перенаселения»), Волхов выразил мнение, что руководство НАТО «явно не дорабатывает» если не рекомендует «Бхагавад-гиту» для прочтения «как минимум старшему офицерскому составу».[166] По мнению Волхова, «следует признать, что сотрудники прокуратуры „быть может, не совсем неправы“», ведь удобнее всего «идиотский закон» «О противодействии экстремистской деятельности» применять именно к религиозным текстам.[166] В заключении своей статьи Волхов сделал «общий вывод»:
слава русским прокурорам! Замахнуться на такое! На 800 страниц священных писаний. А если бы прокатило? Следующим, наверное, был бы Талмуд. Последним и единственным, кто на подобное отваживался, был прокурор О. Ю. Виппер в процессе по делу Бейлиса.[166]
РИА Новости[править | править код]
27 января 2012 года «РИА Новости» опубликовало аналитическую статью обозревателя Ильи Бера «Религиозное слово и экстремистское дело».[65] Автор статьи выдвинул тезис о том, что по российскому закону об экстремизме экстремистскими можно признать священные тексты любых религий, и вообще любые тексты.[65] По словам Бера, томская прокуратура при поддержке РПЦ пошла войной на «самый популярный в западном мире комментированный перевод» «Бхагавад-гиты», добиваясь, чтобы «священная чуть ли не для миллиарда человек, населяющих землю, книга» встала в один ряд с брошюрами «Свидетелей Иеговы», «Завещанием» Аятоллы Хомейни, книгами Адольфа Гитлера, Йозефа Геббельса и Бенито Муссолини.[65]
Бер отметил, что прокуратура и МИД РФ предприняли попытки заверить россиян и индусов в том, что не имеют ничего против самой «Бхагавад-гиты», а выступают за запрет «плохого комментария», написанного в 1960-е годы Бхактиведантой Свами Прабхупадой, который, к тому же, якобы исказил содержание «Бхагават-гиты» в угоду собственным воззрениям.[65] Однако, утверждает обозреватель, «даже поверхностное изучение вопроса позволяет сделать вывод, что это — не более чем уловка», ведь без комментариев «Бхагават-гиту» современному русскоязычному читателю понять будет невозможно, а «других сравнимых по популярности и тиражу комментированных изданий просто нет». Бер делает вывод, что «речь де факто идет именно о запрещении или кардинальном ограничении доступа желающих к священному индуистскому писанию».[65] В заключении своей статьи автор обращает внимание на то, что «Вся история человечества доказывает, что, во-первых, рукописи не горят, а во-вторых, с идеями нельзя бороться с помощью пушек или наручников. С ними можно бороться только другими более сильными идеями».[65]
Аргументы недели[править | править код]
В декабре 2011 года в газете «Аргументы недели» вышла статья под названием «Суд в Томске оскорбляет миллиард индийцев».[167] В статье отмечалось, что «по мнению некоторых аналитиков, вряд ли данный процесс является „томской самодеятельностью“. Похоже, кто-то надеется осложнить и без того непростое российско-индийское сотрудничество».[167]
Slon.ru[править | править код]
21 декабря 2011 года интернет-издание Slon.ru опубликовало статью индолога (в прошлом основателя неоиндуистской религиозной организации «Тантра-сангха») Сергея Лобанова.[168] По мнению Лобанова, томский процесс о признании экстремистским материалом «главного священного текста кришнаитов — а с ними сотен миллионов других индуистов» проходит «в лучших традициях советских антисектантских шоу».[168] В данном случае, осуждают и запрещают не просто конкретный комментированный перевод «Бхагавад-гиты», но, как следствие, и сам всемирно известный памятник религиозно-философской мысли Индии, ведь никто не будет разбираться, какой именно запретили перевод.[168] Лобанов пишет, что можно по-разному относиться к кришнаитскому изданию «Бхагавад-гиты», но невозможно не принять во внимание тот факт, что до этого «никогда, нигде и никому в голову не приходило» объявить эту книгу экстремистской, так что в этом отношении Россия оказалась «впереди всего человечества».[168] Лобанов называет судебный процесс «странным» и утверждает, что он «не может не вызвать массу недоумённых вопросов» даже у тех, кто «не жалует перевод и комментарии Бхактиведанты Свами Прабхупады».[168]
По мнению Лобанова, при переводе и комментировании «Бхагавад-гиты» Прабхупада выступает как проповедник и миссионер исповедуемой им религиозной традиции гаудия-вайшнавизма, которая представляет собой одну из разновидностей индуизма.[168] Прабхупада преподносит вайшнавское вероучение доступным для западной аудитории языком и «не блещет изящностью слога».[168] Лобанов считает, что в переводе Прабхупады красота оригинала была потеряна, но это никак не может служить причиной для запрета, ведь следуя этой логике, надо запретить и «Детские Библии», и школьные прозаические пересказы «Одиссеи» Гомера или трагедий Шекспира.[168] В то же самое время, самим индусам не приходило в голову запретить «Бхагавад-гиту как она есть» как ересь или «порчу национального культурного достояния», а ИСККОН для индийцев — «не какая-то зловредная секта, а вполне нормальная и неотъемлемая часть индуизма».[168] Так что попытка запрета книги привела к осложнениям в исторически дружественных отношениях России с Индией, где прошли антироссийские демонстрации и за книгу вступился индийский министр иностранных дел по фамилии Кришна, для которого суд над «Бхагавад-гитой» оказался «просто плевком в душу».[168]
Лобанов подвергает критике перевод Прабхупады, но одновременно с этим признаёт, что значительная часть содержания «Бхагавад-гиты» была передана Прабхупадой «более или менее адекватно оригиналу», в чём можно убедиться, сравнив «Бхагавад-гиту как она есть» с другими переводами.[168] Лобанов также признаёт, что «как ни критикуй Прабхупаду», во имя справедливости следует сказать, что он ведёт себя так же, как и многие другие проповедники-миссионеры.[168] Если считать экстремистом каждого увлечённо пропагандирующего своё учение религиозного проповедника, тогда «придётся объявить экстремистами всех, кто так или иначе занимается миссионерством», и христианских миссионеров в первую очередь.[168]
Далее Лобанов утверждает, что даже если предъявлять претензии не к переводу, а только к комментариям с содержащимися в них выпадами против «демонов» и «глупых материалистов», то экстремизма там найдётся меньше, чем, к примеру, в Ветхом Завете, «где, как выразился один специалист, „случаев крайнего экстремизма, сопряженного с убийством женщин и детей (якобы по воле Бога) намного больше, чем во всех индуистских, буддийских, джайнских и сикхских писаниях вместе взятых“».[168] Тогда можно запретить и Библию, и приравнять к «Майн Кампф» сочинения святого Иоанна Златоуста, в которых тот резко высказывается «против иудеев и их синагогального культа».[168] Ведь в этих текстах тоже присутствует «состав преступления» — оскорбление религии евреев и антисемитизм.[168] В светском демократическом государстве, которым является Россия, религия отделена от государства.[168] Ни Конституция, ни действующее законодательство не предусматривает, что объявить экстремистами можно лишь кришнаитов с их «Бхагавад-гитой как она есть», а не христиан. Лобанов подытоживает, что «как бы ни лукавили истцы и привлечённые ими эксперты», те же самые претензии вполне можно предъявить и по отношению к таким священным текстам, как Библия, Коран и Талмуд. При желании в них тоже можно обнаружить следы «экстремизма», особенно если постараться и привлечь «своих» экспертов.[168]
Лобанов приходит к выводу, что за преследованием кришнаитов и их книги стоят «не самые дальновидные» деятели РПЦ и что данный процесс «внёс весьма ощутимую лепту в дискредитацию РПЦ и её „сектоведов“, отечественных специалистов и „экспертов“ от правосудия и науки, а заодно и имиджа страны как цивилизованного правового государства. Если так дело и дальше пойдёт, пожалуй, дождёмся и очередных процессов против ведьм, и новых „народных академиков“, которые будут проводить экспертизу на наличие колдовства».[168] По мнению Лобанова, даже если РПЦ удастся «запретить все „секты“ и закрыть все неправославные храмы», это не прибавит ни уважения к Церкви, ни паствы в её храмах.[168] Напротив, существенно увеличится число недовольных ею людей, среди которых «уже оказываются далеко не только одни лишь последователи Прабхупады, и не только в нашей стране».[168]
Радио «Свобода»[править | править код]
Томский судебный процесс для радио «Свобода» освещала журналистка Мелани Бачина.[К 12] В марте 2012 года Бачина отметила, что «Бхагават-гита как она есть» переведена на десятки языков и считается самым популярным изложением священного индуистского текста «Бхагавад-гиты» за пределами Индии. В ходе судебного процесса кришнаиты пытались доказать, что ни книга, ни они сами не имеют никакого отношения к экстремизму.[39] Бачина также отметила, что сами кришнаиты считают, что процесс направлен не столько против книги, сколько против них самих.[39]
Франс Пресс[править | править код]
Информационное агентство «Франс Пресс» в статье «Россия останавливает попытку запрета священного индуистского текста» отметило, что российская прокуратура начала «агрессивную кампанию» за запрет «Бхагавад-гиты как она есть» в России.[169] По мнению агентства, попытка запрета текста вызвана опасениями того, что кришнаиты могут представлять угрозу доминирующему положению Русской православной церкви в российских регионах.[169] В статье также говорилось, что судебный процесс неожиданно поставил под угрозу традиционно дружественные отношения между Москвой и Нью-Дели.[169]
New York Daily News[править | править код]
18 апреля 2012 года в блоге New York Daily News вышла статья обозревателя Александра Назаряна «Война России с религиозной литературой: если это не нравится Кремлю, то это „экстремизм“».[170][171] Автор отметил, что баллотируясь на очередной президентский срок «главный кукловод» России Владимир Путин написал эссе, в котором изложил «своё видение умеренного мультикультурного общества, основанного на терпимости к различным верованиям и национальностям», некоего «подобия западной демократии».[170] Однако, отметил Назарян, на практике это не работает. В качестве доказательства он привёл различные примеры запрета религиозной литературы, которую Кремль посчитал экстремистской. Наряду с конфискацией в Дагестане признанной экстремистской исламской богословской литературы и постоянными преследованиями Свидетелей Иеговы, Назарян прокомментировал судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть».[172] Обозреватель отметил, что в последнее время также и кришнаиты «испытали на себе силу кремлёвской нетерпимости».[172] По его мнению, завершившийся в Томске «продолжительный и совершенно бессмысленный» судебный процесс был отчасти основан на «официальном отвращении» Кремля и РПЦ к кришнаитам.[172] В этой связи Назарян отметил, что некоторые представители РПЦ дошли до того, что назвали индуистского бога Кришну «злым демоном, персонификацией сил ада, противостоящих Богу».[172] Назарян делает вывод, что если Кремль в чём-то и является демократичным, то только «в своей предубеждённости».[172]
Forbes[править | править код]
26 апреля 2012 года российское издание журнала Forbes опубликовало статью своего редактора Андрея Бабицкого.[173] В публикации, озаглавленной «Свободе слова не нужны арбитры», Бабицкий назвал судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть» одним из событий, которые «создают грустный информационный фон» и указывают, что «перемен в общественном и политическом устройстве России придется ждать ещё долго».[173] Бабицкий поставил судебный процесс в Томске в один ряд с такими актуальными темами того периода, как принятие Санкт-петербургской городской думой закона, штрафующего за «пропаганду гомосексуализма», и судьбой девушек из Pussy Riot, «которых второй месяц держат в заключении за (в худшем случае) хулиганскую выходку, совершенную в храме, который, как выясняется, даже не принадлежит РПЦ».[173] Бабицкий выразил мнение, что в отличие от таких российских реалий, как полицейский произвол, массовые фальсификации на выборах и коррупционная экономика государственных компаний, суд над «Бхагавад-гитой как она есть» и антигомосексуальный закон «не являются непосредственной виной высшей государственной власти». Бабицкий счёл очевидным, что региональные власти действуют не по приказу сверху, а это разрушает надежду на то, что смена власти в Москве сможет привести к немедленным улучшениям.[173]
Реакция общественных деятелей, правозащитников и правозащитных организаций[править | править код]
Освещение судебного процесса правозащитной организацией «Форум 18»[править | править код]
10 октября 2011 года международная правозащитная организация «Форум 18» опубликовала подробный отчёт о ходе судебного процесса. В отчёте судебный процесс, со ссылкой на мнение адвоката кришнаитов Михаила Фролова, был назван «самым значимым событием за всю историю движения [сознания Кришны] в России», а также было выражено опасение, что признание «Бхагавад-гиты» экстремистским материалом приведёт к объявлению ИСККОН в России экстремистским и последующему его запрещению.[174] Отчёт «Форума 18» также привёл цитату религиоведа Кемеровского государственного университета Алексея Горбатова, одного из трёх назначенных судом специалистов для проведения новой экспертизы. На вопрос, является ли он специалистом по индуизму, Горбатов ответил: «Я — специалист-религиовед, но я не обязан быть специалистом по каждой религии».[174]
Уполномоченная по правам человека в Томской области Нелли Кречетова[править | править код]
В октябре 2011 года за кришнаитов вступилась уполномоченная по правам человека в Томской области Нелли Кречетова.[175] Назвав судебное разбирательство «абсурдом»,[176] она написала обращение к прокурору города с просьбой отозвать заявление.[175] Выступая в эфире радио «Эхо Москвы»,[177] Кречетова отметила, что «эту книгу считают священной почти миллиард человек по всему миру, а в России книга свободно распространяется 20 лет».[18] Кречетова также указала на то, что «каких-либо установленных случаев проявления экстремизма в связи с распространением книги не было» и что «возможный запрет книги нарушит конституционные права граждан на свободу совести и вероисповедания, поскольку „Общество сознания Кришны“ является официально зарегистрированной организацией».[18][178] Кречетова назвала несостоятельной попытку признать экстремистским не весь текст, а только комментарии к нему, которые «являются неотъемлемой частью книги».[18] 17 октября 2011 года в интервью «Пятому каналу» Кречетова высказала беспокойство, что за признанием книги экстремистской «последует признание экстремистской самой организации кришнаитов».[175] Кречетова посчитала «„особенно неприятным“ то, что томская общественность выступает „пионером“ в таких сомнительных начинаниях» и высказала мнение, что «таким путём мы можем „прославить“ Томск не только в пределах России, но и всего мира».[179] 12 декабря 2011 года на пресс-конференции для журналистов томских СМИ Кречетова отметила, что Россия может стать единственной страной в мире, где «Бхагавад-гита как она есть» признана экстремистской. Кречетова также заявила:
Дело не только в кришнаитах и в том, что я хочу их защитить… Есть конституционное право у людей, будь то православные, будь то католики, протестанты, мусульмане, будь то кришнаиты — у людей есть право, и оно называется свобода вероисповедования. И это право им дано не кем-то, а от рождения. Есть такие права, которые людям даны потому, что они люди… Нарушение этого права, я считаю — все, что происходит с кришнаитами.[180]
24 февраля 2012 года, выступая на проходившей в Томске всероссийской научной конференции «Бхагавад-гита в истории и в современном обществе», Кречетова заявила, что судебный процесс по делу о «Бхагавад-гите как она есть» «нанёс серьезный репутационный ущерб Томску, который всегда славится толерантностью».[181]
В апреле 2012 года официальный сайт Законодательной Думы Томской области опубликовал обзор наиболее активно обсуждаемых в блогосфере новостей. В обзоре, в частности, отмечалось, что
Очередное судебное оправдание «Бхагавад-Гиты» усилило онлайновые позиции Нелли Кречетовой. Пока в тексте «Гиты» продолжали искать экстремизм, омбудсмен призвала прекратить процесс. Под солидарное одобрение комментаторов, которые уже давно подозревают в экстремизме такие священные книги, как Устав караульной службы, который «вообще за людей никого не считает».[182]
Блогер, журналист и интернет-бизнесмен Антон Носик[править | править код]
28 декабря 2011 года известный блогер, журналист и интернет-бизнесмен Антон Носик посвятил теме суда над «Бхагавад-гитой» пост «Живом Журнале», озаглавленный «Томское судилище — мировой позор России».[183] В тот же день пост был опубликован агентством «Росбалт». Носик похвалил томский суд за то, что тот «не так торопился скрепить своей печатью подготовленную в прокуратуре писульку, как судья Айзенберг из Комсомольска-на-Амуре, ранее запретившая в России YouTube, или сургутские коллеги, признавшие экстремистскими 29 сочинений Л. Рона Хаббарда за одно заседание» и отметил, что «судилище над комментарием к „Бхагавад-гите“ — безусловный позор для России и совершенно немыслимое событие в практике цивилизованной страны».[183]
В своём посте Носик рассказал, как его знакомый сельский лавочник из Гоа задал ему вопрос о том, правда ли, что в России запретили «Бхагавад-гиту».[183] Носик отметил, что лавочник вряд ли знает, кто в России президент и как называется её столица, но то, что Россия — страна, где пытались запретить «Бхагавад-гиту», он крепко запомнил.[183] «Интересно, сознают ли господа Чайка и Бортников, как круто их подчиненные опозорили мою страну на весь мир с этим идиотским судилищем», — подытожил Носик.[183] Носик также прокомментировал реакцию на суд российского МИДа, указав на отсутствие единодушия в рядах ведомства в данном вопросе:
Забавно, что даже в борделе г-на Лаврова в связи с судом над «Бхагавад-гитой» разрушилось традиционное единодушие в отстаивании любых творимых в России беззаконий, будь то убийство Магнитского или дербан «Евросети». Невежественные бляди со Смоленской площади, конечно, попытались вразумить индийское общество лукавой ложью, будто запрет касается лишь комментариев к священной книге индуизма, а не самой книги (это опровергается текстом так называемой «экспертизы», представленной в Ленинский райсуд, где заключение об экстремистском характере текста делалось на основании стихов из древней поэмы). Но даже посол России в Индии Александр Кадакин, принадлежащий к системе того же МИДа и проработавший на разных должностях в Нью-Дели больше 20 лет, осудил позорный томский процесс.[183]
Правозащитник Павел Чиков[править | править код]
21 декабря 2011 года в интервью «Газете.Ru» глава Межрегиональной Ассоциации правозащитных организаций «АГОРА» Павел Чиков отметил, что после острой реакции на суд индийского правительства шансы на «оправдание» «Бхагавад-гиты» заметно выросли, ведь Индия не «сомнительный с репутационной точки зрения Иран, игнорировать позицию такой страны российские власти не могут». Чиков высказал мнение, что «самым вменяемым шагом было бы по-тихому отменить в кассации это решение, а томского прокурора, решившего срубить „палку“, и судью, с ним согласившегося, так же по-тихому отправить в самый захолустный район области. Дослуживать свой век в печали».[17]
Чиков назвал методы борьбы с экстремизмом в России абсурдными и привёл в пример «дело трех геев, которых обвинили в попытке развала страны путём регистрации общественной организации» и признание экстремистской калужским судом карикатуры на Иисуса Христа. Чиков отметил, что это «дела одного порядка», но в случае с «Бхагавад-гитой» «явный бред правосудия наступил на мозоль полуторамиллиардной традиционно крайне дружественной России стране, которая при этом исправно покупает наше вооружение на многие миллиарды долларов».[17]
Уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин[править | править код]
В защиту прав кришнаитов выступил уполномоченный по правам человека в РФ Владимир Лукин.[88][184] Он призвал извлечь урок из томской истории и предложил российским властям изменить антиэкстремистское законодательство, «устрожив» его таким образом, чтобы оно не позволяло подвергать священные религиозные книги обвинениям в экстремизме, которые «приводят к конфузам внутри страны и осложнениям за её пределами».[185] В интервью «Интерфаксу» Лукин, в частности, сказал, что «борьба с терроризмом является борьбой с реальным террористическим планированием, созданием группировок, а не с трактовкой древних священных книг, к какой бы религии они ни относились».[186] Лукин отметил, что «Бхагавад-гита как она есть» никогда ранее не подозревалась в экстремизме и высказал мнение, что предположения на экстремизм, когда они возникают, должны проверятся квалифицированными специалистами в этой области, как российскими, так и зарубежными.[185] Томский судебный процесс Лукин назвал «крайне неприятной историей», не свидетельствующей о «большой мудрости томской прокуратуры и тех, кто инициировал её запрос».[185] По словам омбудсмена, это один из тех случаев, когда «малограмотные и неумные» люди, не знающие истории и мировой культуры, берутся за анализ религиозных книг, которые являются неприкосновенными для верующих.[185] При этом, занимающиеся этим люди не принимают во внимание исторические условия, в которых была создана книга.[185] Это недопустимо, ведь при таком подходе можно перечеркнуть всю мировую литературу.[185]
11 апреля 2012 года Владимир Лукин выступил в Томском государственном университете с презентацией своего ежегодного доклада о соблюдении прав человека в России.[154] В ходе презентации Лукин затронул тему суда над «Бхагавад-гитой как она есть».[154] По словам омбудсмена, «в Томске судили то, что судить было не надо». Судьбу книги должны были решать не судьи, а историки и богословы.[187] Лукин уподобил судебные разбирательства над книгой кришнаитов попытке установить в судебном порядке подлинность «Слова о полку Игореве»[188] и привёл слова Уинстона Черчилля, который в своё время сказал, что «глупость — это божий дар, им не надо злоупотреблять».[154][189][190]
Глава отдела по религиозным и национальным вопросам в аппарате уполномоченного по правам человека РФ Михаил Одинцов[править | править код]
24 февраля 2012 года Михаил Одинцов во время визита в Томск прокомментировал судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть».[191] В беседе с журналистами он заявил, что считает преследование религиозных текстов недопустимым и отметил, что в России наметилась устойчивая тенденция преследования религиозной литературы со стороны правоохранительных органов с целью «найти в ней то, чего нет, а именно — призывы к разжиганию вражды и ненависти в связи с религиозными верованиями».[191] По мнению Одницова, этот подход является порочным.[191] Согласно Конституции, Россия является светским государством, поэтому необходимо соблюдать один из основных его принципов — отделение церкви от государства.[191] Одинцов подчеркнул, что если не существует прямых фактов и доказательств совершения уголовных деяний, государство не имеет права вторгаться в деятельность религиозных организаций и в содержание религиозных текстов.[191] Одинцов выразил мнение, что российское общество «в достаточной степени растревожено» судебным процессом над «Бхагавад-гитой как она есть» и рассказал, что в адрес уполномоченного по правам человека в РФ Владимира Лукина поступило множество обращений и жалоб «как от кришнаитов, так и экспертов и учёных».[191] Одинцов также рассказал, что в связи с этой проблемой Владимир Лукин принимал посла Индии в России Аджая Малхотру и провёл с ним беседу.[7]
Правозащитник Лев Пономарёв[править | править код]
В интервью радио «Голос России», российский правозащитник Лев Пономарёв назвал томский судебный процесс «самой настоящей дискриминацией по религиозному признаку».[148] По мнению Пономарёва, любое давление на кришнаитов или на любое другое не являющееся экстремистским религиозное течение «очень опасно для свободы совести», которая закреплена в Конституции России.[148] Правозащитник отметил, что не важно, какое количество кришнаитов существует в России. Важно, чтобы любое, даже самое малочисленное религиозное течение, «не подвергалось давлению и гонениям со стороны государства».[148]
Обсуждение закона «О противодействии экстремистской деятельности» в Общественной палате РФ[править | править код]
13 июня 2012 года в Общественной палате РФ прошли слушания, в ходе которых представители ряда российских конфессий и члены Общественной палаты подвергли жёсткой критике российское антиэкстремистское законодательство, прежде всего федеральный закон «О противодействии экстремистской деятельности».[192] Участники слушаний потребовали изменить закон, приняв нормы, освобождающие от обвинений в экстремизме священные тексты зарегистрированных религиозных организаций.[192] Участники пришли к выводу, что священные книги не должны рассматриваться районными судами на предмет выявления призывов к разжиганию религиозной розни — этим должны заниматься только верховные суды субъектов РФ.[193] В ходе слушаний было решено обратиться в Институт философии РАН и Совет безопасности РФ.[193] По мнению участников слушаний, философы должны заняться формулировкой определений для закона об экстремизме, а Совет безопасности — позаботиться о повышении уровня религиоведческого образования экспертов.[193] Одним из основных предложений, выработанных участниками слушаний, было внесение в законы поправок, делающих невозможными исследование на предмет экстремизма священных текстов, составляющих основу вероучений.[193]
В ходе слушаний директор информационно-аналитического центра «Сова» Александр Верховский указал на неопределённость действий правоохранителей — «непонятно, где конкретно начинается экстремизм. Не учитывается и степень опасности деяния. Закон охватывает и терроризм, и рисование гадостей на заборах».[192] Верховский также выразил мнение, что список экстремистской литературы Министерства юстиции РФ не оправдал себя как механизм борьбы с экстремизмом.[193] Верховский отметил, что религиозным текстам экспертиза необходима, но только там, где есть националистические и расистские призывы.[193] При этом проводящий анализ текстов эксперт должен быть специалистом по религиозному течению, которому этот текст принадлежит.[193]
Обозреватель издания «Коммерсантъ» Александр Черных отметил, что выдвинутые в ходе слушаний предложения могут «привести к пересмотру и даже отмене федерального списка экстремистских материалов».[192] Черных напомнил, что юридическая неопределённость закона привела к многочисленным искам к религиозным организациям, в текстах которых правоохранительные органы нашли призывы к межрелигиозной и межнациональной розни.[192] Судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть» Черных назвал «наиболее громким скандалом», связанным с применением антиэкстремистского законодательства.[192]
Признание суда «Маразмом года»[править | править код]
В июле 2012 года скандал вокруг «Бхагавад-гиты» получил премию «Бриллиантовая рука-2012» в номинации «Маразм года».[194] Эта премия ежегодно присуждается «за реальные и виртуальные достижения в светской жизни Томска».[194] На церемонии вручения было объявлено, что «именно благодаря этому событию Томск стал известен далеко за пределами России».[194]
Реакция и мнения российских учёных[править | править код]
Реакция и мнения томских учёных[править | править код]
Вскоре после начала суда, руководитель отделения международных отношений исторического факультета ТГУ, руководитель Центра стран Востока Савелий Вольфсон написал письмо в Ленинский районный суд, в котором выступил против попытки объявить религиозную литературу экстремистской и привлёк внимание к тому факту, что ТГУ осуществляет ряд совместных с индийскими университетами проектов.[41][195] В своём письме Вольфсон попросил суд обратиться к специалистам по индуизму, которых нет в Томске.[195] По утверждению Вольфсона, ему звонили руководитель Центра индийских исследований Института востоковедения РАН Татьяна Шаумян и ряд других специалистов по индуизму с просьбой к томичам «не делать ошибок и не ставить себя в очень неудобное положение», пытаясь «непрофессионально судить книгу».[195] В результате Вольфсон получил предупреждение от прокуратуры, которая напомнила ему об уголовной ответственности за давление на суд.[41]
Член экспертной группы ТГУ Сергей Аванесов (ранее подписавший заключение о наличии экстремизма в «Бхагавад-гите как она есть») отметил в интервью «РИА Новости», что на его взгляд в книге «прямого призыва к насильственным действиям не содержится» и что заключение, сделанное сотрудниками ТГУ, «не является достаточным основанием для того, чтобы весь текст объявить экстремистским».[47] По словам Аванесова, в комментарии Бхактиведанты Свами Прабхупады «можно видеть уничижительное отношение к другим исповеданиям, инвективы в их адрес, утверждение о превосходстве собственного мировоззрения как истинного над всеми остальными. Но это не экстремизм, а обычная религиозная установка на истинность того учения, которое исповедуют представители этого учения. Может быть, эта установка выражена местами в резкой форме, но это не может быть названо экстремистскими призывами».[47]
Заведующий кафедрой Истории древнего мира, средних веков и методологии истории ТГУ Олег Хазанов стал одним из инициаторов научно-практической конференции «Бхагавад-гита в истории и в современном обществе», проведённой в ТГУ 24 февраля 2012 года.[41] В марте 2012 года в интервью радио «Свобода» Хазанов рассказал, что когда его студенты-первокурсники спрашивали, почему именно в Томске проходит судебный процесс над «Бхагавад-гитой», ведь Томск называют «сибирскими Афинами», он отшучивался, говоря, что и в Афинах когда-то казнили Сократа, а в Томске, возможно, решили создать аналогичный прецедент.[39]
Комментируя судебный процесс Хазанов отметил: «несмотря на то, что в России не прецедентное право, в случае вынесения решения о признании книги экстремистской за ним могут последовать и другие аналогичные процессы. Закон об экстремизме довольно широко толкует это понятие, в связи с чем экстремизм можно найти в чём угодно. Точнее, во всем, что кому-то неугодно. Я думаю, что это очень плохо и очень опасно».[196] В отношении «Бхагавад-гиты как она есть» Хазанов отметил, что книга состоит из двух частей: санскритского текста и комментариев Бхактиведанты Свами Прабхупады.[48] Хотя сторона обвинения подчёркивает, что просит запрета не самой «Бхагавад-гиты», а только комментариев, отделить одно от другого невозможно, ведь любой текст, переведённый на иностранный язык, по сути является комментарием. Хазанов привёл в пример трудности, возникающие при переводе произведений Пушкина на английский язык, где «каждый казус тщательно изучают историки и филологи». Хазанов также отметил, что с течением времени значение текста меняется, и поэтому для понимания смысла требуется развёрнутый комментарий. «Бессчётное количество» комментариев на различные священные тексты — традиционное явление в индуизме. Комментарий Прабхупады представляет собой одно из множества толкований в новых условиях «изначальных смыслов», содержащихся в «Бхагавад-гите».[48]
Хазанов также отметил, что священные тексты других религий часто носят даже более резкий характер, чем тексты индуистские.[48] Учёный подчеркнул важность понимания исторического контекста, в котором был написан текст, ведь «древние тексты создавались не в условиях нашей политкорректности» и содержат высказывания, которые сегодня могут быть восприняты как экстремистские.[48] Согласно Хазанову, различные конфессии ясно понимают, что в современном мире, буквально реализовать многие положения священных текстов просто невозможно.[48] Именно поэтому ключевую роль играют комментарии, в которых объясняется, как «в новых условиях можно осмысливать древние заповеди».[48] По мнению Хазанова, в случае проявления экстремизма со стороны каких-то отдельных кришнаитов, прокуратуре следует предъявлять претензии именно к этим верующим, а не к книге.[48]
Профессор философии из Сибирского государственного медицинского университета Николай Карпицкий присутствовал на судебных заседаниях в качестве консультанта и подробно освещал весь ход процесса в своём «Живом Журнале».[41] Карпицкий также принял участие во всероссийской научно-практической конференции «Бхагавад-гита в истории и в современном обществе» (состоявшейся в Томском государственном университете 24 февраля 2012 года) и в круглом столе «Социальное и правовое значение суда о признании книги „Бхагавад-гита как она есть“ экстремистским материалом» (прошедшем 25 февраля 2012 года в Томском экономико-юридическом институте).
В декабре 2011 года Карпицкий в интервью томскому телеканалу «ТВ2» высказал мнение, что на суде выясняется вовсе не то — экстремистской ли является книга, а «другой вопрос: можно ли по формальным процедурным признакам попытаться отнести явно миролюбивую книгу под расширительное толкование закона об экстремизме».[63] Комментируя итоги судебного процесса, Карпицкий отметил на страницах «Живого Журнала», что за всё время суда прокуратуре не удалось найти ни одного томского учёного, который согласился бы выступить на стороне обвинения на судебном заседании.[41] Указав на тот факт, что суд проходил на фоне безразличия большинства томского академического сообщества, Карпицкий выразил мнение, что «в истории науки займет своё место только небольшое и наиболее продвинутое меньшинство» и что благодаря судебному процессу прояснилось, «кто именно способен поступать как настоящий ученый, а кто только симулирует ученого».[41] По словам Карпицкого, в этом заключается положительный результат судебного процесса над «Бхагавад-гитой как она есть».[41]
Мнение религиоведа Бориса Фаликова[править | править код]
11 ноября 2011 года в газете «Московские новости» вышла статья религиоведа и публициста Бориса Фаликова «Гита и бита».[К 13] Отвечая на вопрос, как «Бхагавад-гита» стала предметом судебного разбирательства, Фаликов высказал мнение, что инициировавшие процесс прокуратура и ФСБ «бдят интересы» Русской православной церкви, обеспокоенной, «как бы секта не увлекла в свои сети бедных томичей».[1] Фаликов пишет, что самый простой для РПЦ способ решить проблему — запретить деятельность кришнаитов, признав их литературу в судебном порядке экстремистской.[1]
Фаликов отмечает, что перевод Прабхупады «не блещет литературными достоинствами», но и не претендует на это.[1] Прабхупада преследовал другую цель — перевести и прокомментировать священный текст в духе традиции гаудия-вайшнавизма.[1] Хотя Прабхупада написал «Бхагавад-гиту как она есть» для современной аудитории, он не подстраивался под неё, а «врачевал нравы».[1] Фаликов отмечает, что «местами его обличения звучат грубовато», но такой стиль характерен для многих современных «харизматических проповедников традиционалистского толка», которые стремятся «встряхнуть грешников, погрязших в неверии».[1] Фаликов также отмечает, что «сравнивая неверующих людей с собаками, свиньями и верблюдами, Прабхупада следует букве самих священных текстов» и что такие же нелицеприятные сравнения можно найти в текстах других религиозных традиций.[1] Далее Фаликов пишет, что для правильного понимания священных текстов главным является «понимание контекста, в котором звучит то или иное речение», ведь без понимания контекста «человеконенавистнические цитаты» можно найти в любых священных текстах, в том числе и в Новом Завете. В подтверждение своих слов Фаликов приводит цитату из Евангелия от Матфея — «Ибо я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью её, и невестку со свекровью её. И враги человека домашние его» — из которой можно сделать вывод, что «Иисус Христос призывает к разрушению семьи».[1]
Фаликов делает вывод, что данный судебный процесс свидетельствует о низком культурном уровне сотрудников силовых ведомств, который проявляется в попытках искоренить экстремизм там, где его никогда не было.[1] Ещё более опасной Фаликов называет «имитацию правосудия», сопровождаемую «имитацией экспертной деятельности», для осуществления которой «в интеллигентской среде изыскиваются люди не только малограмотные, но и не обремененные „моральными предрассудками“. Эта гремучая смесь и позволяет им обвинить в экстремизме памятник мировой литературы или помочь засадить на долгие годы невинного человека».[1]
Борис Фаликов снова высказался по этой теме 18 января 2012 года в интервью «Независимой газете». Он отметил, что Прабхупада написал свои комментарии в русле традиции гаудия-вайшнавизма, к которой он принадлежит, «с поправками на современную реальность». При этом Фаликов высказал мнение, что именно те места комментариев, которые «звучат грубовато», находятся ближе к традиции.[16] В том же интервью Фаликов высказал своё мнение о роли и месте ИСККОН в современном индуизме. Фаликов отметил, что Прабхупада взялся выполнить непростую задачу, которую никто раньше не ставил перед собой — «перенести индуизм на Запад во всей его совокупности». Другие индийские гуру переносили только философию и йогу, и не предпринимали попыток перенести социальный уклад (варнашрама-дхарма). В результате того, что Прабхупада обращал своих западных последователей, ИСККОН оказался в центре споров о том, можно ли считать настоящим индуистом того, кто обращён в индуизм.[16]
30 января 2012 года «Газета.Ru» опубликовала статью Фаликова «Средневековый тандем», в которой религиовед отметил, что российские сектоборцы работают в дружном тандеме с правоохранительными органами. По мнению Фаликова, этот «дружный союз отечественных борцов с сектами и стражей закона» является противозаконным и приводит к утрате Россией международной репутации.[197] Развивая эту тему Фаликов пишет, что члены этого тандема «понимают друг друга с полуслова».[197] Причина этого кроется «не в сговоре или, как это нынче называют, заказе», а в одинаковом образе мышления. И теми, и другими «движет страх перед чужим и непонятным, а потому опасным», в результате чего кришнаитов и последователей других, нетрадиционных для России течений, пренебрежительно называют сектантами и «подозревают во всех грехах без разбора. И в том, что толкают к духовной погибели, и в том, что мошенники, и в том, что шпионы, и в том, что экстремисты. Ничто так не роднит, как совместная паранойя».[197] В результате, утверждает Фаликов, на свет появляется «диковинный аналог средневековой инквизиции, когда чужую веру числят непростительным преступлением».[197] В качестве примера «дружной работы тандема сектоборцев и силовиков» Фаликов приводит судебный процесс над «Бхагавад-гитой», когда «выяснилось, что поборники ахимсы (ненасилия) кришнаиты — это опаснейшие экстремисты, а комментарии их покойного лидера к Бхагавад-гите сеют межрелигиозную рознь».[197] В заключении своей статьи, Фаликов отмечает: «неудивительно, что судебные дела, вышедшие из недр такого мышления, не могут пройти международной экспертизы и сталкиваются с противодействием Страсбурга. Они бы не прошли экспертизы любой независимой судебной инстанции, будь она в наличии в России».[197]
Реакция и мнения научных сотрудников Центра индийских исследований Института востоковедения РАН[править | править код]
Индолог Ирина Глушкова назвала томский судебный процесс «беспрецедентным», отметив, что на всех его этапах кришнаиты получали поддержку общественности и учёных.[41] 24-25 февраля Глушкова посетила Томск, где приняла участие во всероссийской научной конференции «Бхагавад-гита в истории и в современном обществе» и выступила на пресс-конференции в «Интерфаксе». Глушкова заявила о недопустимости рассматривать «Бхагавад-гиту как она есть» с точки зрения Уголовного кодекса,[198][199] отметив, что этот текст — неразрывная часть древнеиндийского религиозно-философского трактата «Бхагавад-гита»,[198] комментированные издания которого являются нормой в индуизме.[200] Глушкова разъяснила, что индуизм «совершенно по-иному организован, чем христианство или ислам».[116] Как религия он существует во множестве направлений и течений, каждое из которых опирается на свои священные тексты и на свои собственные комментарии к какому-то священному писанию.[116] Согласно Глушковой, сакральный текст отличается от профанного своей непрозрачностью и поэтому нуждается в комментариях, с помощью которых «каждое новое поколение, каждое новое направление» извлекает из священного текста свой смысл.[116] Глушкова отметила, что «Бхагавад-гита» «сама по себе существует только как литературный памятник, а как сакральный текст она существует только в рамках комментариев» и что «Бхагавад-гита как она есть» подобна любому другому индуистскому комментарию на «Бхагавад-гиту» или другой священный текст, это вполне естественно для индуизма, и «другого индуизма, что бы кто ни говорил — Дворкин[К 14] или томская прокуратура — не существует».[181] Заявления А. Л. Дворкина и других православных деятелей о том, что кришнаиты не имеют никакого отношения к «традиционному индуизму», Глушкова сочла некорректными, отметив, что такое понятие как «традиционный индуизм» вообще отсутствует, потому что «традиции в разных частях Индии разные и основываются на разных текстах».[7]
13 марта 2012 года интернет-издание «Ежедневный журнал» опубликовало статью Ирины Глушковой, озаглавленную «Томск как Курукшетра».[201] В этой публикации, Глушкова назвала томский судебный процесс «судом над индуизмом» и уподобила российскую прокуратуру британским колонизаторам в Индии.[201] Британские власти, однако, со временем «помудрели, начали учить индийские языки, переводить тексты, описывать ритуалы и, наконец, ввели индуизм в качестве предмета в университетские курсы», тогда как российские правоохранительные органы даже не предпринимают попыток понять преследуемую ими индуистскую религию.[2] Согласно Глушковой, прокуратура, игнорируя мнение и труды учёных-специалистов, самостоятельно определяет, «что является индуизмом, а что нет, руководствуясь при этом вненаучными соображениями людей, далеких от индологии и религиоведения и агрессивно насаждающих духовное единообразие».[2]
Сравнив прокуратуру и кришнаитов с двумя соперничающими кланами «Махабхараты» — «плохими» Кауравами и «хорошими» Пандавами — Глушкова отметила, что вряд ли «искромётная фантазия» автора «Махабхараты» Вьясы «могла допустить, что настанут времена, когда Курукшетра переместится значительно севернее и обнаружится в милом российском наукограде со старейшим в Сибири университетом».[2] Глушкова также отметила, что «Бхагавад-гиту» нельзя рассматривать вне индуистской комментаторской традиции, в которой из столетия в столетие мыслители различных философско-религиозных направлений по-своему толкуют «каждую строку из сложного и непрозрачного сочинения» и излагают свои взгляды. Каждое новое поколение мыслителей продолжает эту полемику, интерпретируя комментарии своих предшественников и создавая новые. Именно так «складывалось и складывается неоднородное ритуально-теологическое пространство индуизма». В XX веке Бхактиведанта Свами Прабхупада, следуя этой традиции, создал свой комментарий и основал Международное общество сознания Кришны.[2]
Заведующая сектором истории и культуры Центра индийских исследований Института востоковедения РАН Евгения Ванина нашла парадоксальным суд над «Бхагавад-гитой как она есть» в светской демократической России. Она указала на тот факт, что «Бхагавад-гита» впервые была переведена на русский язык в 1788 году в православной Российской империи, где никому не пришло в голову судить книгу и её переводчиков.[202] Ванина также указала на ущербность подхода экспертов, просто просеявших религиозный текст на наличие «негативных» слов («глупец», «враг», «демон», «убить» и т. д.) и на основании этого пришедших к выводу о его экстремизме.[202] Ванина также указала на важность понимания исторического контекста, в котором создавалось произведение, иначе экстремистскими можно признать и греческие мифы, где дети убивают своих отцов и матерей.[16][202]
Старший научный сотрудник Центра индийских исследований, историк Валерий Кашин отметил, что «Бхагавад-гита» является одним из важнейших священных писаний индуизма, запрещать которое было бы «по меньшей мере странно».[16] Однако, в России «Бхагавад-гита» распространяется и известна широкой публике в виде «Бхагавад-гиты как она есть», представляющей собой перевод с английского на русский, выполненный и изданный кришнаитами.[16] Так как другие переводы «Бхагавад-гиты» на русский язык известны только специалистам, русскоязычные читатели часто пользуются именно кришнаитским изданием священного текста, частью которого является комментарий, вызывающий много споров в России, в особенности среди людей, недовольных деятельностью кришнаитов в регионах, в частности в Сибири.[16]
Ведущий научный сотрудник Института философии РАН Татьяна Любимова[править | править код]
24 января 2012 года на пресс-конференции в Томске судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть» прокомментировала доктор философских наук, ведущий научный сотрудник Института философии РАН Татьяна Любимова. Предъявление уголовных требований к «памятнику многотысячелетней культуры» она назвала «неадекватным подходом» и странным событием, которое «скорее говорит о нашей ситуации, чем о самом памятнике». По её мнению судебное преследование этого священного текста было попыткой «идеологизировать то, что не является идеологическим».[203] Любимова также отметила, что «претензии [прокуратуры] совершенно необоснованны. … Это памятник мировой величины и значимости наравне с Библией, Кораном… Любой памятник интерпретируется, приспосабливается для того уровня, который человек способен понять, усвоить. Памятник, тем более священный, нельзя считать экстремистским».[181]
Письмо индолога Сергея Серебряного в редакцию Lenta.ru[править | править код]
Журналисты, освещавшие томский судебный процесс, приводили отзыв о «Бхагавад-гите как она есть» индолога С. Д. Серебряного, который в 1999 году в одной из своих публикаций охарактеризовал книгу как «сектантскую» и заслуживающую быть названной «Бхагавад-гита, какой бы она лучше никогда не была».[204] Это побудило Серебряного обратиться в Lenta.ru с разъяснением своей позиции по «Бхагавад-гите как она есть» и по судебному процессу над ней.[204] Серебряный отметил, что «чувствует неловкость», когда журналисты приводят его мнение о «Бхагавад-гите как она есть», вырывая цитату из «контекста статьи и контекста книги» в которой она изначально появилась.[204] Серебряный отметил, что в таком виде цитата звучит слишком резко и может быть неверно истолкована и использована людьми, желающими объявить «Бхагавад-гиту как она есть» экстремистской.[204] Серебряный уточнил, что это прежде всего касается слова «сектантский». Индуизм весь состоит из «сект», ведь термин «секта» используется в индологической науке для обозначения различных направлений внутри индуизма.[204] Серебряный высказал мнение, что Бхактиведанта Свами Прабхупада в свой перевод и комментарий к «Бхагавад-гите» привнёс «слишком много» идей, унаследованных им от «вполне уважаемой» индуистской традиции гаудия-вайшнавизма, которую он «успешно „экспортировал“ в Америку, откуда она распространилась по всему миру, включая Россию…».[204] Размышляя о причинах томского процесса, Серебряный нашёл очевидным, что «в сегодняшней России РПЦ, которая хотела бы монопольно владеть умами людей, видит в последователях Прабхупады „конкурирующую организацию“» и отметил, что «в этом, наверное, и кроется главная причина позорного процесса в Томске».[204]
В отношении «экстремизма», Серебряный высказал мнение, что российские суды склонны толковать этот термин очень широко, с целью объявлять «экстремистским» всё, что неугодно церковному или светскому начальству.[204] Серебряный указал на правоту представителя защиты в томском процессе, который заметил на суде, что «при желании можно было бы навесить ярлык „экстремизма“ на Новый Завет», где Иисус Христос сказал: «Не думайте, что я пришел принести мир на землю; не мир пришел я принести, но меч» (Евангелие от Матфея 10:34).[204] Серебряный также заметил, что знаком с некоторыми из российских кришнаитов, иногда с ними дискутирует, но считает, что «они имеют такое же право на свободу совести и вероисповедания, как и приверженцы других конфессий, соблюдающих законы Российской Федерации».[204]
Религиовед и публицист Роман Лункин[править | править код]
Выступая на круглом столе в Институте Европы РАН в феврале 2012 года, религиовед и публицист Роман Лункин призвал «обратить внимание представителей власти на целый ряд целенаправленных и лишенных элементарного здравого смысла кампаний по дискриминации верующих и отдельных религиозных движений, которые подрывают доверие верующих к власти, и наносят урон репутации страны и превращают религиозную политику в орудие борьбы с верой и верующими».[205] К такого рода кампаниям Лункин отнёс попытку признания «Бхагавад-гиты как она есть» экстремистской, а также нападки на пятидесятников и Свидетелей Иеговы.[205] Лункин отметил, что «экспертизы и решения по этим делам вдохновлены последователями Дворкина, не выдерживают никакой критики с точки зрения логики и тем более науки, и наносят большой урон государственной политике в сфере религии».[205]
В мае 2012 года Лункин отметил, что прокуратура не является специалистом в области индуизма и подчеркнул, что процесс над священной книгой кришнаитов должен быть прекращён.[206] По мнению Лункина, судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть» был абсурдным.[206] В ходе суда представители прокуратуры и судьи пытались разобраться в сложных образных текстах, никогда не использовавшихся для разжигания розни или вражды.[206] Лункин счёл справедливым мнение экспертов о том, что таким образом экстремистской можно признать Библию и Коран. Лункин отметил, что преследование индуистской литературы было основано на обвинениях православных сектоборцев, чья критика была взята на вооружение правоохранительными органами и принята ими как абсолютная истина, что «недопустимо в правовом демократическом обществе».[206] Лункин назвал томский судебный процесс частью кампании, направленной на дискредитацию ИСККОН в России и отметил, что на это последовала «реакция мирового сообщества, правительства Индии, российских религиоведов, социологов, исследователей индуизма, выступивших против безответственных и оскорбительных выступлений борцов с „сектами“ во главе с Александром Дворкиным».[206]
Профессор МГИМО Андрей Зубов[править | править код]
По мнению профессора МГИМО Андрея Зубова[К 15] экстремистские элементы в тексте «Бхагавад-гиты как она есть» отсутствуют.[65] Зубов отметил, что комментарий Прабхупады к «Бхагавад-гите» является сугубо религиозным комментарием, который за более чем пятьдесят лет своего существования «нигде не вызывал каких-то экстремистских выплесков».[65] Напротив, кришнаитов принято считать «весьма миролюбивым сообществом» и поэтому «нет никаких причин обвинять перевод, сделанный Свами Прабхупадой, в каком-то намеренном искажении текста, ведущим к экстремизму».[65] Зубов также отметил, что «сильные образы, оскорбляющие тонкое ухо» можно найти не только в «Бхагавад-гите» и в комментариях к ней Прабхупады, но и в Библии, ведь это черта, которая свойственна практически всем религиозным системам.[65]
Религиовед Сергей Иваненко[править | править код]
Религиовед Сергей Иваненко назвал судебный процесс в Томске одним из ярких примеров, подтверждающих верность слов апостола Павла из «Послания к Галатам»: «Не обманывайтесь, Бог поругаем не бывает. Что посеет человек, то и пожнёт».[29] В понимании Иваненко, это высказывание апостола означает, что человек, оскорбляющий Бога, обязательно проиграет.[29] При этом «Бог всегда находит возможность преподать урок и своим противникам, и преданным Ему людям, использовать попытки „поругания“ для того, чтобы показать Свою святость, славу и могущество».[29] По мнению Иваненко, беспрецедентный судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть» оказался своеобразным «подарком», преподнесённым кришнаитам российскими сектоборцами и борцами со свободой религии.[29] По словам религиоведа, вопреки расчётам противников кришнаитов, процесс стал триумфом ИСККОН и автора «Бхагавад-гиты как она есть» Прабхупады.[29]
Открытое письмо российских учёных Д. А. Медведеву и В. В. Путину[править | править код]
12 марта 2012 года, в связи с судебным процессом над «Бхагавад-гитой как она есть» группа учёных из ведущих научных организаций и вузов России обратилась с открытым письмом к Дмитрию Медведеву и Владимиру Путину.[207][208] Копии обращения были направлены в Генеральную прокуратуру РФ, Министерство юстиции РФ, в Общественную палату РФ, уполномоченному по правам человека в РФ Владимиру Лукину и ряду российских СМИ.[209] В письме учёные призвали президента и премьер-министра взять под личный контроль этот «беспрецедентный случай» суда над «священным текстом одного из направлений индуизма».[209] Учёные указали, что «Бхагавад-гита как она есть» была создана в русле комментаторской традиции бенгальского вайшнавизма, «одной из самых популярных ветвей индуизма» и не содержит признаков экстремизма.[210] В обращении указывалось, что намерение прокуратуры доказать экстремистский характер только комментариев, а не самой «Бхагавад-гиты», противоречит традициям индуизма, поскольку не учитывает того обстоятельства, что религиозный комментарий в индуизме образует с комментируемым текстом единое целое.[209] Книга «Бхагавад-гита как она есть», по мнению авторов обращения, «представляет собой аутентичный элемент подлинного индуизма и достойна уважительного подхода к себе со стороны как представителей культурного социума, так и других конфессий».[209]
В обращении также говорилось, что судебный процесс над «Бхагавад-гитой как она есть» наносит значительный ущерб репутации российской науки и культуры, дискредитирует страну в глазах цивилизованного мира и усложняет российско-индийские отношения.[209] Дальнейшее продолжение процесса над священной книгой кришнаитов учёные назвали противоречащим духу закона и свободы, демократическим ценностям, а также наносящим «непоправимый урон репутации России как образованной, культурной и толерантной державы».[210]
Подписи под письмом поставили 18 учёных, в том числе академик РАН, директор Института философии РАН Абдусалам Гусейнов, руководитель Центра восточной философии Института философии РАН Мариэтта Степанянц, заведующий сектором истории антропологических учений Института философии РАН Павел Гуревич, главный научный сотрудник Института философии РАН Виктория Лысенко, руководитель Центра индийских исследований Института востоковедения РАН Татьяна Шаумян, ведущий научный сотрудник Института философии РАН Татьяна Любимова, заслуженный профессор МГУ имени М. В. Ломоносова Игорь Кантеров, ведущий научный сотрудник Центра индийских исследований Института востоковедения РАН Ирина Глушкова, заведующая сектором истории и культуры Центра индийских исследований Института востоковедения РАН Евгения Ванина, религиовед Екатерина Элбакян, доцент кафедры индийской филологии Института стран Азии и Африки МГУ имени М. В. Ломоносова Александр Дубянский, религиовед и культуролог Николай Шабуров, религиовед Борис Фаликов.[209][210]
Мнения индийских учёных[править | править код]
Видный индийский специалист по российской истории Мадхаван Палат выразил мнение, что суд над «Бхагавад-гитой как она есть» отражает постсоветские тревоги.[162] Современная Россия «сама не знает, куда идёт».[162] Во многих регионах сокращается население и в то же время происходит наплыв китайцев и мигрантов из других стран.[162] По сравнению с другими европейскими нациями, русские более изолированы и монохромны.[162] По мнению Палата, крупные проблемы в России решить не удаётся и «идёт борьба по мелочам».[162] Одним из эпизодов этой борьбы учёный считает судебный процесс в Томске, который свидетельствует о потере русскими уверенности в себе и показывает «страх того, что кто-то может быть обращён в иную веру».[211]
Амит Кумар Шарма, ассоциированный профессор социологии Университета имени Джавахарлала Неру, отметил, что будучи либеральным демократом, является противником запрета любой литературы.[212] По мнению Шармы, попытка запрета священной книги указывает на «глубокий кризис идентичности в российском обществе, где „Бхагавад-гита“ воспринимается как угроза идентичности религиозного большинства».[212] Шарма также отметил, что всеиндийская любовь к «Бхагавад-гите» объединила в деле протеста представителей всех политических партий.[212]
Профессор русской литературы Делийского университета Абхай Маурья отметил, что судя по реакции на судебный процесс в России, россияне не имеют ничего против «Бхагавад-гиты» и не хотят её запрета.[213] По наблюдениям Маурьи, суд над «Бхагавад-гитой» привёл российское общество в замешательство и вызвал волну осуждения в российских СМИ.[213] Подобно ряду других обозревателей, Маурья назвал основной причиной судебного процесса сложные отношения между томскими кришнаитами и местной епархией РПЦ.[213] Прокурора Виктора Федотова Маурья охарактеризовал как «местного антикришнаитского активиста», действующего «по наущению местных православных деятелей».[213] Учёный отметил, что прокурор не предлагает запретить «Бхагавад-гиту» как таковую, а лишь один из её переводов с комментариями Бхактиведанты Свами Прабхупады. Это, однако, ничего не меняет, ведь версия Прабхупады «также содержит полный текст „Бхагавад-гиты“».[213] Маурья отметил, что Федотов прибег ко лжи, указав, что его заявление было основано на официальном экспертном заключении Томского университета, в то время как на самом деле «так называемые эксперты» провели экспертизу в частном порядке.[213]
В марте 2012 года интернет-издание Lenta.ru провело онлайн пресс-конференцию с директором Всеиндийской ассоциации санскритологов, профессором санскрита Бенаресского индуистского университета Рамакантом Пандея.[214] Рамакант Пандея ответил на ряд вопросов посетителей сайта Lenta.ru, касающихся судебного процесса над «Бхагавад-гитой как она есть».[215] Учёный отметил, что «в индуистской традиции было создано множество комментариев, принадлежащих разным философским школам (дуалистским, монистским и так далее) и человек привлекается тем или иным толкованием в силу своих духовных склонностей. Если один комментарий непонятен или непривлекателен для него, то нужно обратиться к другому, но не налагать запрет, потому что тогда не будет возможности сравнивать и анализировать».[214]
Пандея счёл нелепым, что «вопросы индуистской религии и толкования такого монументального священного писания, как „Гита“, решает судебная палата в стране, столь мало сведущей в особенностях индийской культуры» и предположил, что «для Томского суда было бы разумнее предоставить это обсуждение специалистам в России и Индии».[214] Пандея выразил надежд