Заложные покойники

Из Википедии, бесплатной энциклопедии

Крест с часовенкой у перекрёстка дорог.
(И. И. Левитан. Владимирка. 1892 г.)

Зало́жные поко́йники (рус. нечистые покойники, мертвяки, нави, навь[1]; бел. наўцы, наўкі[2]; укр. мавки, нявки; болг. навье, навлянци, навои, навяци[1]; в.-серб. навjе[1]; словен. navje, mavje[1]; пол. nawie[3]) — по славянским верованиям, умершие неестественной смертью люди, не получившие после смерти успокоения. Считалось, что они возвращаются в мир живых и продолжают своё существование на земле в качестве мифических существ[1].

Термин «заложные покойники» введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, так как «нечистые» покойники не имели единого для всех славянских традиций названия[4].➤

Верили, что душа так называемого «заложного» покойника не может перейти в загробный мир и поэтому «блудит» по земле[5]. По славянским поверьям, такие покойники могли стать нечистой силой[6].

Этимология

[править | править код]

«Заложные» или «нечистые» покойники не имеют единого для всех славянских традиций названия[4]. Термин заложный покойник был введён в научный оборот в начале XX века этнографом Дмитрием Зелениным, который заимствовал его из вятской диалектной лексики для обозначения «нечистого», «ходячего» покойника; в других русских диалектах данное выражение не зафиксировано[4]. Возникновение слова «заложный» он связывал с самим способом захоронения; тело в гробу укладывали лицом вниз, яму закладывали (отсюда и название «заложные») камнями и ветками. К «заложным покойникам» обычно причисляли умерших насильственной смертью, самоубийц, умерших от пьянства, утопленников, некрещёных детей, колдунов и ведьм[7].

Особенности захоронения

[править | править код]

В отличие от «обычных» покойников, так называемых «родителей», — «нечистых» не закапывали в землю и хоронили не на кладбище, а на перекрёстках дорог (ср. Удельница), границах полей, в лесу, в болотах, в оврагах, то есть за пределами церковной ограды, так как считалось, что они «прокляты родителями и земля их не принимает»[8].

У восточных славян таких покойников было принято хоронить на обочинах дорог, особенно на перекрёстках[9], а также на меже[10]. В Древней Руси существовал дохристианский обычай после сожжения собирать прах умерших в сосуд и оставлять «на столпе, на путехъ»[11][12].

Несмотря на противодействие таким обычаям со стороны церкви (Серапион Владимирский осуждал языческий обычай вырывать из могил утопленников и удавленников в случае бедствий[13], а Иосиф Волоцкий установил практику отпевания «нечистых» покойников, основав монастырь, при котором их погребали[14]), данные поверья были настолько сильны, что в результате появляются отдельные кладбища (скудельницы) — «убогие дома», в просторечии называемые «божедомы» или «божедомки», представляющие собой простые участки, загороженные досками или кольями[15].

Народные поверья

[править | править код]

В Симбирской губернии существовало поверье, что во время засухи «надо непременно найти опойца, которого не принимает земля, поэтому его надо вырыть из земли и кинуть в болото, чтобы пошёл дождь»[15]. Аналогичные рассказы есть и о других местах, кроме тех, где засухи не бывает[16].

Помимо засухи, «заложные покойники» могли причинить и другой вред. Известна, например, легенда о Батурке, который по поверью был очень жадным, поэтому, чтобы утолить его алчность, проходящие мимо люди должны были сделать подношение, иначе он мог нагнать на них и их скот болезнь[15]. Сохранилось много сказаний о том, как «нечистые» мертвецы пугали скот и людей[16].

В Белоруссии места насильственной смерти считались нечистыми, и проходящие мимо люди на такие места бросали камни, ветки деревьев, клок соломы или горсть земли («иначе умерший будет за ними долго гнаться»[17]). Кроме Белоруссии, обычай бросать что-либо на могилу заложного покойника зафиксирован также в Виленской, Псковской, Олонецкой, Саратовской, Волынской, Черниговской, Полтавской, Харьковской губерниях[18]. В Харьковской губернии считали, что кидающий на могилу «заложного покойника» тем самым как бы участвует в погребении, оказывает покойнику погребальные почести[17].

Мифологические персонажи

[править | править код]
  • Русалка[19]. Дмитрий Зеленин ставил знак равенства между «заложными» покойниками и русалками[19]. В то же время советский этнограф Сергей Токарев считал, что образ русалки в виде девушки, живущей в воде, или в поле, и в лесу, возникнув в XVIII веке, соединил в себе как водную стихию (водяницы, берегини и др.), собственно «нечистых» мертвецов, так и верования о духах плодородия[7].
  • Упырь[20] — «заложный» покойник, чаще всего умерший колдун.
  • Мавка — злой дух, близкий русалкам, карпато-украинским «лесным паннам» или горным женским духам. Считалось, что мавками становятся мертворождённые дети, умершие некрещёные младенцы, либо те, что умерли на Русальной неделе.
  • Колокольный ман (колокольный мужик, колокольный мертвец) — живой мертвец, по ночам сидящий на колокольне[21][22].
  • Игоша (ичетик, потерчата, страччук) — мелкий демон, душа некрёщеного или мертворождённого ребёнка[23].
  • Жердяй — высокий и худой дух, который по ночам ходит по улицам и заглядывает в окна[24].
  • Шуликуны — так в Вологодской губернии называли проклятых или погубленных матерями младенцев, которые превращаются в святочную нечисть и бегают по улицам с горячими углями на железной сковородке или железным калёным крюком в руках, которым они могут захватить людей[25].

См. также

[править | править код]

Примечания

[править | править код]
  1. ↑ 1 2 3 4 5 Левкиевская, 2009, с. 118.
  2. ↑ slounik.org: Расейска-беларускі слоўнік дадатковай лексікі Зьмітра Саўкі. slounik.org. Дата обращения: 27 сентября 2019. Архивировано 15 февраля 2019 года.
  3. ↑ Strzelczyk, 2007.
  4. ↑ 1 2 3 Левкиевская, 2009, с. 119.
  5. ↑ Moszyński, 1928, с. 169.
  6. ↑ Мелетинский, 1990.
  7. ↑ 1 2 Токарев, 2005, с. 197.
  8. ↑ Зеленин, 1995, с. 50, 89, 90, 95, 256, 325.
  9. ↑ Полное собрание русских летописей, I, 6 ст.
  10. ↑ Ключевский, 2005, с. 18.
  11. ↑ Левкиевская, 1999, с. 124.
  12. ↑ Соболев, 1913, с. 85.
  13. ↑ Святитель Серапион Владимирский. Слово о маловерии // Историческая христоматия, для изучения истории русской церковной проповеди, с общей характеристикой периодов ея, с биографическими сведениями о замечательнейших проповедниках русских (с XI—XVIII в. включительно) и с указанием отличительных черт проповедничества каждого из них. Сост. Свящ. М. А. Поторжинский, преподаватель Киевской духовной Семинарии. — Киев: Типография Г. Т. Корчак-Новицкаго, 1879. — С. 79—80.
  14. ↑ Басова М. В., Шевченко Э. В. Иосиф (Санин) // Православная энциклопедия. М.: ЦНЦ ПЭ, 2011. Т. XXV. С. 559—585.
  15. ↑ 1 2 3 Зеленин, 1995, с. 236.
  16. ↑ 1 2 Зеленин, 1995, с. 236–237.
  17. ↑ 1 2 Зеленин, 1995, с. 69.
  18. ↑ Зеленин, 1995, с. 63–64.
  19. ↑ 1 2 Зеленин, 1995, с. 59–60.
  20. ↑ Левкиевская, 1995, с. 283.
  21. ↑ Мокиенко В. М., Никитина Т. Г. Большой словарь русских поговорок. — М.: Олма Медиа Групп, 2013. — ISBN 978-5-373-05079-1.
  22. ↑ Власова М. Н. Энциклопедия русских суеверий. — СПб.: Азбука-классика, 2008. — ISBN 978-5-91181-705-3.
  23. ↑ Левкиевская, 2000, с. 517, 518.
  24. ↑ Даль, 1880.
  25. ↑ Шуликуны / Толстой Н. И. // Мифологический словарь / гл. ред. Е. М. Мелетинский. — М. : Советская энциклопедия, 1990. — С. 609. — ISBN 5-85270-032-0.

Литература

[править | править код]

Ссылки

[править | править код]
Источник — https://ru.wikipedia.org/w/index.php?title=Заложные_покойники&oldid=132554684